Все сидел, сидел... а уходя, сказал: «Хорошо посидели...»
Валера работал как каторжный, на износ. Он умер во сне, сердце не выдержало. Рядом с ним лежал текст новой роли — на следующий день в театре была назначена репетиция. О смерти всеми любимого артиста написали только маленькую заметочку в газете, поэтому многие долго не знали, что его уже нет на свете. Потом целый год еще звонили люди и просили его к телефону...
А через несколько лет в семье случилась еще одна беда.
Тимофей Носик, двоюродный брат Саши, был младше его лет на пять. Тима был директором на «Бумере», затем по приглашению Сергея Бодрова поехал в Кармадон снимать его фильм. За две недели до той трагедии Сашка, упав на съемках в Питере, сломал ногу. В Москве мы с ним стали мотаться по больницам. Саша на костылях, в гипсе проходил полное обследование. Деньги очень скоро кончились — все же процедуры платные. Садимся в такси, а Сашка, помню, вздыхает: «Эх, дурак, только что одолжил 700 долларов».
Я никогда не забуду этот день — 20 сентября. Помню, едем с ним в больницу. И я рассказываю сыну свой сон. «Ты знаешь, сегодня мне приснился Тима, но почему-то совсем маленьким, грудничком в голубом конверте с белой ленточкой».
Возвращаемся домой на такси, а по радио сообщают, что группа Бодрова пропала в Кармадоне. Мы еще долго надеялись, что они спасутся, что там есть какой-то тоннель. Уже после трагедии у Тимы родилась дочка...
Саша тяжело переживал гибель брата. Ему без конца звонила Катя из Лос-Анджелеса и каждый раз с надеждой спрашивала: «Ну что? Нашли Тимошу?» Катя переехала в США, закончив спецфакультет по английскому языку. Она вся в отца, такой же прекрасный переводчик-синхронист. Сейчас живет с мужем и двумя детьми в Лос-Анджелесе и говорит мне: «У меня тоже, как и у тебя, мальчик и девочка. И я Даню и Лизочку воспитываю, как ты нас с Сашей...»
Саша очень похож на своего отца. Когда он стал взрослым, стал мужчиной, я вдруг заметила, что он разговаривает как Валера — абсолютно железным тоном спокойно доказывает свою правоту.
Самое его любимое выражение: «Марусик, не дергайся. Давай решать проблемы по мере их поступления!» Конечно, он очень талантлив, весь в отца. А еще он такой же, как папа, безотказно добрый. Помню, как я много лет спустя после эпопеи с его ногой вдруг поинтересовалась: «Отдали тебе тот долг?» — «А ты как думаешь, Марусик? Да ладно, не дергайся!»
