Она верила, что на самом деле Берни наивен и доверчив, поэтому он души не чает в своей ужасной жене. Если шеф встретится с хорошей, любящей женщиной, его душа раскроется. Энн надеялась, что этой женщиной окажется она…
День обещал быть очень плотным: Экклстоун собирался провести переговоры с «Морган Стэнли» и встретиться за обедом со старинным приятелем Максом Мосли, которого собирался провести в президенты Международной автомобильной федерации. Думая о Максе, Энн поджала губы: это сын баронета Мосли, бывшего главы британских фашистов, просидевшего под арестом большую часть Второй мировой, очень обаятельный человек и... величайший развратник. Она отлично знала об его оргиях с проститутками, переодетыми в монашек и школьных учительниц.
Берни не должен вести дела с такими людьми, это не доведет до добра: не ровен час, он и сам увлечется садо-мазохистскими играми… Пока что она не может положить конец их дружбе, но у нее еще есть шанс. Когда-нибудь шеф наверняка вспомнит о той, кто верно служит ему всю свою жизнь.
Человек из «Морган Стэнли» вышел из кабинета Экклстоуна красным и взъерошенным, вытирая лоб носовым платком. Банкир бормотал проклятия: Берни хотел перестраховаться, спрятать акции в подставной фирме, которую бы прикрывали пять других: так его дочки смогут избежать налога на наследство. Ему был нужен фиктивный траст, при этом он собирался распоряжаться акциями сам. Сделать это было непросто.
В три часа он пообедал с Максом, и они славно поговорили. А в шесть вечера Берни Экклстоун обнаружил в своей электронной почте фотографии: Славица танцует с рослым мулатом, Славица входит с ним в гостиницу, они в постели, занимаются любовью...
Он подумал, что это глупо — немолодая женщина не должна искать утешения у мальчишек…
Тут Берни охнул и сполз с кресла на пол, цепляясь за стол и стаскивая за собой папки с бумагами, ручки, принтер и жидкокристаллический экран. У него было много тайн, о некоторых не знала даже верная Джонс. Месяц назад у Экклстоуна закололо сердце, и он отправился к врачу. Тот сказал, что случай тяжелый и запущенный: необходимо аортокоронарное шунтирование, иначе он долго не протянет. Впрочем, и шунтирование не дает гарантий: вероятность благополучного исхода операции пятьдесят на пятьдесят… Поэтому Берни приводил в порядок дела и пытался обойти британские законы о наследстве.
Он лежал на полу, глядя в потолок, который опускался все ниже и ниже, намереваясь его раздавить, грудь терзала чудовищная боль, не хватало воздуха. Энн Джонс вошла в кабинет и завизжала, но он этого не услышал...
Потолок опустился и придавил его к полу, он нырнул в темную мглу, а потом начал выплывать на свет. О том, что прошло около часа, Берни узнал позже, тогда ему казалось, что все случилось в один момент: прыжок в черную воду, духота — и слабый свет, струя воздуха. Он возвращался медленно, спотыкаясь и падая, то и дело проваливаясь в прошлое, плохо понимая, где он и что с ним происходит.
…Он дома, в Дартфорде. Ему 14 лет, идет война, и над их городком летит нацеленная на Лондон немецкая ракета.
Она зависает над их домиком, кренится и падает на соседний квартал — в «Фау 2» что-то сломалось, их спасло чудо.
…Да нет, это ему показалось, на самом деле он в зале бракосочетаний дартфордской мэрии, женится на Айви и думает о том, как сбыть с рук три подержанных «Форда». Тогда его не интересовали новые машины: у них не скрутишь пробег, маржа получается слишком низкой. Он машинально расписывается, поворачивается, идет к двери и слышит голос секретаря мэрии:
— Мистер Экклстоун, вы кое-что забыли.
— Что же?
— Свою жену… Тут его сильно ударили в грудь, и он понял, что это ему мерещится.
На самом деле он в Лондоне, у дверей своего дома: на дворе ночь, его и Славицу подловили двое налетчиков — и все это происходит в 1996 году. Напали, когда они вышли из автомобиля, выпотрошили карманы, свалили его на землю и топчут. Зачем? Он же не сопротивляется… Да нет, все это было несколько лет назад: дурацкий налет, снятое с пальца Славицы бриллиантовое кольцо за триста тысяч фунтов, сломанные скула и нос. Тогда он пустил в ход все свои криминальные связи, вышел на короля лондонских бандитов Тони Шнайдера, и через неделю из Темзы выловили два трупа…
Тут Экклстоун окончательно вынырнул из морока, увидел выпученные глаза склонившейся над ним Энн и врача, делающего ему массаж сердца. Тот очень старался, нажимал на его грудь что было сил, и Берни подумал, что сейчас доктор сломает ему ребро.
Врач сказал, что это очень похоже на инфаркт и ему надо лечь в больницу, но Берни не захотел слушать — сначала надо выпустить акции.