Сперва он продавал мотоциклы, потом перешел на подержанные машины. Раскрутившись, оборудовал большой современный дилерский автоцентр и разбогател. С гонками завязал после того, как разбился лучший друг, теперь Берни полностью занимал бизнес. Денег становилось все больше, и ему удалось исполнить свою давнюю мечту — он купил команду «Формулы I» «Брэбхем». Это было в 1970-м, финансовые дела английских команд в ту пору шли из рук вон плохо. Владевшая правами на бренд Международная автомобильная федерация гребла деньги лопатой, а командам — кроме грандов вроде «Феррари» — платила мало. Экклстоун правдами и неправдами раздобыл финансовый баланс Ассоциации: англичане пока еще не приплачивали за участие в гонках, но дело шло именно к этому. На долю каждой команды приходилось не больше десяти тысяч фунтов за сезон.
Тогда он решил начать новую жизнь: купил «Брэбхем», развелся с первой женой. Она была милой, но очень скучной женщиной: в молодости Айви Бамфорд работала на телефонной станции, да так и осталась бестолковой хлопотуньей. Он оставил ее ради китаянки Туаны Тан, но экзотическая жена тоже оказалась клушей — она ни в чем ему не перечила, вкусно готовила и говорила глупости…
Приканчивая завтрак, Берни вспоминал знакомство со Славицей, свою ярость, переходящую в желание. И испуг — а вдруг и в самом деле врежет? Плечи у долговязой брюнетки широкие, руки сильные, такая может и покалечить.
Когда он перестал орать и попросил у нее телефон, Славица посмотрела на него как на сумасшедшего, а потом дала ему какой-то выдуманный номер. Берни это не остановило, он нашел девицу через полицию.
На первом свидании в ресторане на них пялился весь зал: Славица была в туфлях на высоких каблуках, он не доставал ей до подмышки.
Давным-давно, когда он жил в городке Дартфорд, что в графстве Кент, и учился в школе, ему снилось, как он уводит у местных плейбоев девочек на четыре головы его выше. В жизни же девчонки грубо его отшивали, поднимая на смех. С тех пор его грызло подспудное чувство неудачи: он добился всего, чего хотел, но женщину своей мечты, грубую, наглую, долговязую и распутную, так и не заполучил. Наконец судьба свела его с той, в ком воплотились все его желания и фобии, — и он полетел к Славице, как бабочка на огонь.
Допив кофе и спускаясь к машине, Берни хмуро вспоминал рыдающую Туану Тан, называющую Славицу «шлюхой», то, как поносила его новую подругу мать, развод и свою третью свадьбу, на которую не пришли лучшие друзья — они сочувствовали Туане.
Вскоре после того как Славица стала «миссис Экклстоун», она запустила ему в голову сковородкой с жареной картошкой. Полгода назад на приеме в Монако Славица спросила у подруги Альбера, есть ли у нее секс с ним. И услышав растерянное «да», рявкнула во весь голос: «А вот у меня секса нет!»
Бесконечные ссоры, упреки, вспышки ревности, требования оставить работу и посвятить жизнь ей, уехать из ненавистного Славице Лондона в благословенную солнечную Хорватию… Он попробовал представить, как будет жить, если Славица его все-таки бросит, и ему стало тошно. Она дурная женщина: эгоистичная, вздорная, вспыльчивая. К тому же ей уже за пятьдесят, и ее южная красота поблекла…