Недалеко от деревни есть холм, высотой метров 150, и мы с Дусей любили там гулять. На верх холма ведет дорога, выложенная бетонными плитами, мы по ней поднимались, а там такой простор открывался, такая красота! Прозрачный свежий ветер, лес, расстилающийся под ногами, и Дуся, которая стоит запрокинув лицо к небу... Думаю, в те мгновения что-то и изменилось внутри меня. Я понял, что больше не один. Впустил Дусю в свою жизнь. Мы теперь были вместе...
… Бывали дни, когда Дуся вообще категорически отказывалась со мной расставаться. Она готова была весь день мотаться по моим делам — все, что угодно, только бы вместе. Однажды даже на выставку строительних инструментов в Экспоцентр решила меня сопровождать, хотя для нее скучнее мероприятия представить сложно.
Помню, как-то вечером мы вернулись в Саларьево и я ей говорю: «Слушай, тут недалеко есть строительный рынок, там узбекское кафе, кухня великолепная!
Пойдем?» Дуся тут же: «Поехали!»
И потом мы в этой забегаловке, состоявшей из пяти-шести столов, устраивали настоящие пиры — ели плов, шурпу, манты...
А еще в Москве мы с Дусей ездили на улицу Воронцовскую на Таганке, там есть кафе, открытое и ночью тоже. С точки зрения санитарного контроля заведение это не выдерживает никакой критики, с чистотой там, мягко говоря, не очень. Но зато вкусная и недорогая домашняя еда. Там бывают таксисты, полицейские, разный странный люд, и мы с Дусей приходили.
Было смешно: она одевала такую дубленочку с капюшоном, еще шарфом заматывалась, без макияжа — ну, чистая бомжиха, в таком виде в этом кафе легко сходила за свою...
...Не знаю, в какой момент, но моя холостяцкая философия рассыпалась в пыль. Я сам от себя не ожидал. Но мне было хорошо только с Дусей. Я стремился к ней. С ней хотел поделиться тем, что произошло за день. С ней хотел засыпать и просыпаться, хотя, признаюсь честно, поначалу Дуся никак не вписывалась в мои каноны женской красоты. Но это, видимо, тот случай, когда со временем начинаешь принимать даже недостатки. И никто кроме нее мне уже не был нужен! Вы говорите, это любовь? Я бы назвал, это — судьба. Я вообще фаталист. И считаю, что сопротивляться своей судьбе бессмысленно.
А Дуся стала моей судьбой. Я понял это однажды совершенно четко. Только вот ее судьбой я не стал...
Знаете, у Дуси такое свойство — приближать к себе, дожидаться, пока человек к ней привыкнет, прирастет, а потом оттолкнуть. И больно тогда во сто крат сильнее. На мой взгляд, нет ничего страшнее, чем предать веру. Одно дело, когда встретились, покрутили роман и расстались, и совсем другое — когда ты делаешь так, чтобы человек поверил тебе. Открыл душу. А потом его бросаешь. Целой жизни потом не хватит, чтобы отмолить этот грех...
... Много позже директор детского дома, в котором сейчас живет Коля, мне рассказывала, как тяжело мальчик пережил то, что с ним произошло. Ведь Дуся сначала носилась с ним как с маленьким принцем!
И праздники ему домашние невероятные устраивала, и выставки его рисунков — Коля очень быстро научился рисовать и делал это с большим желанием, к тому же хорошо читал и писал. Дуся часто брала его с собой — и в театр, и на съемки. Так продолжалось до семи лет. А потом в жизни мальчика началась черная полоса. Он стал брать чужое, сделался агрессивным, бросался на одноклассников, плюс его очень стали привлекать ножи... И вот уже Дуся идет с Колей к врачам, которые ставят ему неутешительный диагноз.
... Помню, дело было перед Новым годом, я сидел в кабинете директора, там было тепло, но у меня мурашки по телу бежали, когда я слушал то, о чем она мне рассказывала. Невозможно взять в толк, зачем впоследствии Дуся настояла на том, чтобы через суд отказаться от материнства. Ведь даже если ребенок болен, можно оставаться его опекуном, навещать его в больнице, надеяться на выздоровление...
Но Дуся поступила по-другому...
Оказывается, все сироты в том, что родители их оставили, винят себя. А когда ребенка все-таки усыновляют, а потом бросают во второй раз... это как если бы твоя вселенная рассыпалась на мелкие кусочки. И таких усилий стоит уговорить потом ребенка жить дальше, не закрыться от людей навсегда...
Со мной Дуся тоже долгое время носилась как с маленьким принцем. То есть она старательно воспитывала из меня принца.
...Мы стали появляться вместе на публичных мероприятиях, посещали все театральные церемонии, в ЦДЛ часто заглядывали... И везде на вопрос обо мне Дуся отвечала: «Это Сергей, он режиссер...»