Его 12-летний сын после развода родителей жил с отцом, а не с матерью. На суде мальчик объявил: «Я хочу остаться с папой...»
У нас в ноябре очень тепло, солнечно, а в Ленинграде уже было пасмурно и сыро. Мы катались на лошадях на ипподроме, я водила мальчика на экскурсию по огромному алайскому рынку, показывала старый город...
Это потом (когда мы уже поженились) я догадалась, что Илья привозил Максима в Ташкент не просто так. Он хотел посмотреть, как тот отреагирует на меня. Утвердит ли сын кандидатуру будущей папиной жены? Может быть, у Ильи уже были планы относительно меня. Но тогда об этом я еще ничего не знала…
Мне очень понравилось, что Илюша любит детей. Я была уверена, что настоящий «еврейский папа» обязательно будет и хорошим семьянином.
Но как глубоко я в этом ошиблась!
Очень скоро Илья снова приехал. Опять прогулки, опять стихи… Удивительно, но нам не надо было говорить о любви: он все читал в моих глазах, а я — в его. Помню, как он объяснял, что мое имя Мунира можно разделить пополам: «мун» — по-английски «луна», а Ра — в египетской мифологии имя бога солнца, так что, оказывается, в моем имени сочетаются два божества — луна и солнце. А уж, поверьте, поэт говорить умеет! Когда мы поняли, что нам вдвоем хорошо, отношения стали развиваться стремительно. Нас уже никто не мог остановить. Мы не контролировали себя…
В очередной раз уезжая в Ленинград, Илья вдруг предложил: «Скоро Новый год.
Мы с Максимом хотели бы, чтобы ты к нам прилетела». Что делать? Мне еще надо было отрепетировать два номера — испанский и национальный танцы — для всесоюзного конкурса. В оперном театре уже костюмы сшили. А самое главное — что я скажу родителям?
Мама долго ни о чем не подозревала. Я ей призналась во всем, только когда Илья улетел. Мама была в шоке: «Куда ты поедешь? К кому? Как?» Но я всегда была очень серьезной девушкой, и мама мне доверяла. И в итоге меня отпустила. Правда, папе все же решили не говорить, к кому я еду. Он бы очень расстроился...
Из аэропорта «Пулково» Илья привез меня не к себе, а в мамину квартиру. Мы остались там жить, а его мама, деликатно оставив нас вдвоем, переехала к Максиму. Илья решил, что так будет удобнее всем: сын под бабушкиным присмотром ходит в школу, да и мы свободны.
Меня приятно удивил радушный прием Илюшиной мамы.
Она ведь совсем меня не знала, но отнеслась ко мне с большой заботой. Наготовила нам столько еды, что мы несколько дней не выходили из квартиры…
Мне казалось, что мама Ильи пытается загладить перед ним свою вину. Когда его папа погиб после войны, она снова вышла замуж, отдав маленького Илюшу на воспитание дедушке и бабушке, во всяком случае он их так называл. В новой маминой семье родились дети, ей было не до старшего сына. Для Ильи разлука с матерью осталась незаживающей раной на всю жизнь…
Я прилетела к Илье на новогодние праздники, а в феврале мы расписались.
Многие, наверное, до сих пор думают: конечно, сразу замуж побежала за богатого и известного!
Но меня трудно упрекнуть в меркантильности. Когда я в первый раз оказалась в квартире Ильи, она меня поразила типично холостяцкой обстановкой. Как ребенок мог там жить? В то время Илюша ездил на «жигуленке». Мы жили как все, не шиковали. Я не интересовалась его доходами. Помню, как переживала, когда Илья месяц сидел дома: «У тебя так давно нет концертов, на что мы будем жить?» А он только посмеивался. Только когда мы переехали в Москву, я узнала, что он получает еще и авторские гонорары.
Но все равно лишних денег не было. Помню, зимой наступили жуткие морозы. Я ходила в пальто и все время дрожала от холода. Как-то после концерта мы столкнулись в фойе с Аркадием Райкиным.
