— Не хочешь у меня сняться? Правда, роль небольшая, зато на юге отдохнешь… Махачкала. Каспийское море.
И мы поехали на съемки в Махачкалу. С нами был и Сережа Конов, наш общий товарищ. Он играл в фильме белогвардейца.
Именно там, на юге, у нас с Панкратовым все началось серьезно. Это было так красиво: море, съемки, любовь…
В Махачкале вся съемочная группа разместилась в одной гостинице. Я жила в номере с актрисой Алисой. Свои отношения мы с Сашей старались не афишировать, встречались тайком после съемок. Но это нам казалось, что «тайком», на самом деле все уже обо всем догадались. Ну как скрыть чувства, когда все на наших лицах написано?
И тут в Махачкалу неожиданно приехала…
Юля Монахова. Саша, чтобы не было никаких эксцессов, накануне вечером меня предупредил: «Завтра приезжает Юля». Я расстроилась, хотя пыталась не подать виду.
Может, ей кто-то донес обо мне, или она сама решила проконтролировать своего гражданского мужа? Но вела она себя достойно: ничего не выясняла, ко мне не подходила. Мало ли кто что говорит? А уж как он ей морочил голову, не знаю…
Саша, выкроив минутку во время съемки, виновато шепнул: «Она ненадолго. Скоро уедет».
Конечно, я его ревновала. Каково мне было постоянно видеть их вместе? Мы же все рядом, в одной гостинице.
Однажды заходим с Алисой в столовую, а там сидят Панкратов с Юлей, мило воркуют. И это после всех признаний в любви и клятв?! Саша заметил меня и тут же трусливо отвел глаза. Я развернулась и вышла из столовой. Потом весь вечер прорыдала в подушку, хотела завтра же улететь домой. Утром подхожу к директору фильма и на ходу придумываю: «Мне надо срочно в Москву… по семейным делам». Но он меня не отпустил: «Нет-нет. У тебя еще остались съемочные дни, придется доработать». Но желания работать у меня уже не было…
А потом Юля уехала. И Саша тут же прибежал ко мне. Мы, конечно, помирились, но осадок остался….
Как-то мы с Алисой решили пойти на базу, где артисты переодевались и гримировались, без сопровождения. Обычно нашим телохранителем был здоровый Сережа Конов, а тут так получилось, что мы оказались одни.
А что такого? Это было днем. Центр города. Идти всего метров восемьсот.
Мы с Алисой вышли из гостиницы и идем по улице. Вдруг нас окружила толпа местных ребят: «Ой, какие красавицы! Ай-ай-ай!» Вначале они шли сзади, потом стали приставать, преграждать дорогу. «Только молчи! — шепчу Алисе. — Не отвечай». Но тут кто-то грубо сорвал цепочку с моей шеи и схватил за руку, я не выдержала и резко ее выдернула, крикнув парню: «Не трогай меня!» Он меня толкнул, я упала и закрыла лицо руками. Меня стали избивать ногами. Не знаю, что со мной было бы, если бы Алиса не стала громко звать на помощь. Прохожие вызвали милицию. Этого хулигана отправили в «кутузку», а мне вызвали «скорую» и зафиксировали побои.
Съемочная группа была в шоке. Все растерялись: что делать? Панкратов оперативно переписал сцены, вычеркнув меня, а мне велел не выходить из гостиницы. У моего номера чуть ли не круглосуточно дежурил Сережа Конов. Наша гостиница была окружена многочисленной родней арестованного парня. Его мать и сестра рвались ко мне, чтобы уговорить забрать заявление из милиции. Над моим обидчиком должен был состояться суд. Меня срочно отправили в Москву: купили билет на самолет и ночью вывезли в аэропорт...
Закончились съемки. Все вернулись в Москву. При встрече с Панкратовым я ему сказала: «Знаешь что, Саша, ты разберись со своими отношениями с Юлей. А то говоришь одно, делаешь другое… Я ведь видела, как ты отвел глаза в столовой». Он, как всегда, пытался меня успокоить: «Верка, ты что, не понимаешь?
