Потом с радостью переложила эту обязанность на меня. Я ей напоминал о днях рождения, о том, с кем она должна встретиться, куда поехать…
— А может, Алена вас ревновала? Все-таки такая большая разница в возрасте…
— Да не подавал я повода для ревности. И пресекал на корню все эти «мне показалось…» Если нет поводов, зачем об этом говорить? Я — однолюб, и если люблю, для меня не существует других женщин. Можно, конечно, придумать себе что-то на пустом месте, а потом устраивать скандалы. Еще и «доброжелатели» старались, говорили ей: «Да на него все бабы вешаются!»
Помню, как-то Алена уехала на гастроли.
Я остался дома с Гришкой. Звоню ей, спрашиваю:
— Можно я с друзьями куда-нибудь пойду? Посидим в баре, пивка попьем, расслабимся…
Мне очень не хватало в Москве общения. А тут друзья детства из Кривого Рога переехали.
— Нет. Никуда не ходи! — отрезала Алена.
— Почему? — удивляюсь. — Ты на гастролях, мы с пацанами давно не виделись, просто посидим, пообщаемся…
— Напьетесь — и вас потянет на подвиги. Тебе кто-то понравится…
— Да не нужен мне никто!
— А если на тебя кто-то глаз положит? Сиди дома!
— А Свиридова вас выводила в свет?
— Когда только родился Гриша, мы довольно часто тусовались. Она всем меня представляла как мужа. А потом вдруг решила, что нам лучше прятать свою любовь, иначе непременно сглазят. Как говорится, «злые языки страшнее пистолета»! Я ее пытался вразумить: «Это же бред полный!»
Вопреки всем прогнозам мы прожили вместе пять лет. Если бы у меня была цель — деньги, материальные блага, я бы не жил теперь на съемной квартире, а имел бы московскую прописку и занимался бы шоу-бизнесом. Многие, женившись на звездах эстрады, начинают с ними сниматься в клипах и даже петь. Когда мы жили вместе, я помог Алене вложить ее деньги в покупку нескольких квартир.
Так что, наверное, у меня были возможности поживиться. Но не ставил я себе такой цели…
Между прочим, у нас были даже разные кошельки. У меня свой бюджет, у нее — свой. Если, например, Алена уезжала с друзьями в Куршевель, а я не мог себе этого позволить, то оставался с Гришей дома. Но мне было совсем не обидно. Главное, чтобы Алене было хорошо: она ведь много работала, должна хорошо отдохнуть…
Теперь, когда мы расстались, я не чувствую себя ущербным. У меня есть любимая работа, мое агентство устраивает людям праздники, я счастлив, когда вижу, как люди радуются сюрпризам, которые я для них придумал. Могу сидеть до утра над сценариями и получаю от этого кайф.
— А почему вы так и не оформили официально отношения?
— Алена этого не хотела. Наверное, боялась, что я захочу ее использовать и в случае развода буду претендовать на ее квартиру. Напрямую, конечно, так не говорила, но я догадывался и, чтобы в будущем не возникало вопросов, однажды предложил: «Может, нам брачный контракт заключить?» Она только отмахивалась: «Зачем? Кому это надо!»
Я не раз предлагал пожениться, ведь у нас рос сын. Думал, так для ребенка лучше. Но Алена была категорически против. Считала: живешь с человеком, потому что хочешь с ним жить, а не потому, что у тебя штамп в паспорте. И мне не раз повторяла: как только появляется штамп в паспорте, любовь улетучивается.
