На кухне стояли большой стол и общий холодильник. Не знаю, как в нашем восьмиметровом «пенальчике» помещались шкаф, кровать и диван для гостей?
К нам часто приезжали Сашины родственники из Ферганы. Вначале папа с мамой, потом его брат Роберт с дочкой, которая решила поступать в Москве в институт. Спали все в нашей комнатке. А когда его семья из Ферганы перебралась в Иваново, они стали бывать еще чаще. Я их всех принимала, кормила... Со всеми у меня были потрясающие отношения. Помню, в начале нашего знакомства Людмила Александровна внимательно на меня посмотрела и, видимо, осталась довольна выбором сына. Я ее называла «мама Люда» и постоянно сбивалась: «Мама Люда... Ой! Людмила Александровна», а потом опять: «Мама Люда!»
Ей было приятно…
Саша сразу же ввел меня в свой театральный круг. Мы дружили с Леной Шаниной, Сашей Збруевым.... На все театральные праздники нас с Никольским приглашали выступать. В «Ленкоме» знали, что мы с Сашей живем вместе, более того, они считали меня гражданской женой Абдулова.
Я замечала, что артистки театра мне завидуют. Если бы женские взгляды могли убивать, меня бы уже на свете не было! Они никак не могли взять в толк: почему Абдулов так надо мной трясется? Ну кто я такая? Какая-то артистка «Москонцерта»! На всех банкетах по случаю премьер мы сидели рядом. В любой компании Саша от меня не отходил: «Все нормально? Тебе не холодно? У тебя хорошее настроение? Что-нибудь хочешь?» О том, что когда-нибудь непременно поженимся, мы не говорили.
Просто думали: успеем еще! Это в будущем. Но, честно говоря, я себя женой Абдулова не считала. Сказывалось мое консервативное провинциальное воспитание. Пока на руке нет кольца, ты не жена, что бы там ни говорили! Но я не давила на Сашу, не тащила силком в загс. И потом я верила ему без оглядки…
Первая трещина в наших отношениях появилась через год. Саше было 24 года. Как-то вдруг я почувствовала недомогание, у врача выяснилось, что я беременна. Когда сказала об этом Саше, он был ошарашен: «Да ты что? Правда?» и через паузу: «Я не готов… стать отцом. Мне карьеру нужно делать, сниматься, пойми, мне нужно многого добиться». И он настоял на аборте. Для меня это, конечно, была трагедия. Но как было его не послушаться?
Ни жилья, ни денег, ни родителей... И так хотелось танцевать. Безысходка! Даже посоветоваться было не с кем: брат — военный, он меня не поймет, близких подружек нет. Разве у таких, как я, могут быть подруги? Приехала из глуши и стала известной артисткой, да еще мужика себе такого отхватила!
Из больницы я вернулась в нашу коммуналку одна. Саша меня даже не встретил. Обыкновенная мужская трусость — мол, решай свои проблемы без меня. Стало так больно! Я лежала в нашем «пенальчике» и плакала. Саша, как всегда, был где-то: то ли на пробах, то ли на репетиции... Вечером он вернулся, поцеловал в щеку и спросил: «Ну ты как себя чувствуешь? Лучше? Ну не волнуйся. Полежи, полежи. Не переживай, все пройдет…» Его «не переживай» было для меня как нож в сердце. И тогда я поняла одну вещь — это начало конца…
А жизнь шла своим чередом.
Как-то все позабылось, наладилось. А потом и рана моя затянулась. Хотя помню о ней до сих пор….
Постепенно я стала открывать в Саше новые, доселе неизвестные мне черты. Я видела, как он жаждет славы и признания. И все средства для этого были для него хороши. Ради этого он шел на компромиссы с самим собой. Например, Марк Захаров в фильме «12 стульев» предложил Саше сыграть голого инженера, который весь в мыле выскакивает из квартиры. Саша со мной советовался: «Сниматься — не сниматься?» Я видела, что он очень хочет этого, и сказала: «Вперед! Только намылься хорошенько!» «Я актер, могу и должен играть все!» — оправдывался он. Это было его первое появление на экране, но он рискнул.
Как-то, помню, пригласили нас на встречу старого Нового года к Севе Абдулову, близкому другу Володи Высоцкого. В гостеприимном доме Севы всегда собирались сливки театральной Москвы. Саша был очень польщен этим приглашением и долго ломал голову, какой презент принести, чтобы всех поразить.
— Саш, а почему ты должен их поражать?
— Ты ничего не понимаешь. Это же театральная аристократия!
И он придумал. Специально из Ферганы ему привезли огромную дыню в сеточке — ее передали с проводниками. Конечно, он всех поразил: в Новый год принести душистую дыню не каждый сможет!
Саша приложил все усилия, чтобы победить это общество, стать среди них своим.
