И ушел.
— Тамар, а что это было? — спрашиваю.
— Да Сергей меня попросил: «Устрой нам встречу. Вот я и устроила, — призналась Тамара...
Буквально через два дня мы улетели в Мисхор. Поселились прямо у моря. Загораем, плаваем. Как-то лежим с подругой в номере после обеда: Тамара спит, я читаю. Вдруг стук в дверь. «Войдите» — на пороге улыбающийся Шакуров в белой рубашке. «Тамара Валентиновна, к вам приехали», — громко говорю. «Ой, Сережа, проходи», — вскочила она с постели.
С Сергеем мы не расставались четыре дня. Гуляли, вечером пили шампанское под звучавшую везде ротаровскую «Лаванду». Облазили с Сережей все в округе.
Наверное, именно там, в Мисхоре, я почувствовала — от судьбы не уйдешь...
А потом он улетел в Москву. Через две недели встретил нас с Тамарой в аэропорту. «Решай», — сказал коротко. И я решилась…
Сразу же после Мисхора мы улетели с театром на гастроли в Баку. Жаркий июль. Прибыли чуть раньше запланированных спектаклей. Сидим в микроавтобусе у гостиницы. Выхожу, чтобы размять затекшие ноги. Вдруг вижу, к Сергею подходит какой-то солидный человек, они начинают о чем-то разговаривать. В отдалении стоят молодые люди. Сергей улыбается. Тут кто-то из наших говорит:
— Тань, гляди, тебя покупают…
— Как?
— Да вот у Сергея тебя торгуют. Влюбился в тебя сын этого человека. Час за тобой наблюдал. Предлагают хороший выкуп.
Оказывается, отец юноши всерьез предложил Сергею за меня сто тысяч рублей (тогда это были большие деньги), «Волгу» и билет на ближайший рейс в Москву. Сергей в шутку стал торговаться. Потом он, хитро улыбаясь, сказал: «Мне было интересно, сколько они за тебя еще дадут?»
В Баку мы дивно проводили время. Утром ездили на пляж, ели фрукты, вечером играли спектакли. Было ощущение, что мы отныне не два человека — единое целое…
После Баку Сергей переехал ко мне на Таганку. Родители, вернувшись из заграницы (они работали в ООН), только-только купили мне квартиру.
Сережа ушел от жены, оставив ей и сыну трехкомнатную квартиру на Ленинском проспекте. Можно сказать, пришел ко мне в одних плавках и… с сумкой своих фотографий.
Он сразу же подал на развод.
Бракоразводный процесс растянулся на несколько месяцев.
Жену Шакурова я никогда не видела. И не стремилась увидеть. Но однажды она заявилась ко мне в театр. Как-то выхожу на улицу после спектакля. У служебного входа меня останавливает какая-то незнакомая женщина. Было так темно, что я даже не разглядела ее как следует.
— Я жена Шакурова… Нам нужно поговорить…
— Простите, но нам не о чем говорить.
Я Сергея не держу. Это его выбор, так что говорите с ним, пожалуйста…
И уехала домой, даже не стала дожидаться Сергея после спектакля. Наверное, между ними состоялся разговор, потому что Сережа приехал позже. Ничего не сказал, а я не спрашивала. Человек должен сам принимать решения…
Подружки, узнав, что мы собираемся пожениться, пытались отговорить: «Ты что, с ума сошла? За Злого Татарина замуж!» У Сережи еще с Детского театра было прозвище — Злой Татарин. Его так товарищи прозвали за крутой нрав. Прозвище ему, кстати, очень нравилось.
Конечно, меня пытались предостеречь. О его тяжелом характере ходили легенды. Например, говорили, что Шакуров не раз отказывался от главных ролей из-за партнерш.
