Крутил шашни и с Шарон Стоун, и с Николь Кидман. Увел жену от Рода Стюарта и… бросил. Много шума в свое время наделала история с дочкой Лайзы Бондер, жены миллиардера Кирка Киркоряна: вдруг оказалось, что девочка, рожденная в законном браке с этим респектабельным джентльменом, не его дочь. Тест на ДНК подтвердил, что биологическим отцом малышки является ближайший друг миллиардера Стив Бинг. Самого Бинга история с его внезапно обнаружившимся отцовством взбесила до ярости: оказывается, чтобы провести экспертизу, Кирк нанял частного детектива, который и выкрал из мусорного контейнера Стива его использованную зубную нить. Был суд с чередой громких и нелицеприятных обвинений, после которых ни одна приличная женщина и не посмотрела бы в сторону коварного Бинга, наплевавшего и на друга, и на его жену, и на малютку Киру.
Но Лиз была неосмотрительна. Она не ожидала подвоха. Да и опытный ловелас Стив умел произвести впечатление… Его пятимиллионный особняк в Белэр, тонны орхидей, черная икра и романтический концерт Элтона Джона, на который Стив примчал ее на собственном самолете, — разве это не стоило любви?.. А потом все вышло, как в дешевом уличном романе: Лиз забеременела, а Стив отказался признать ребенка. «Наши отношения не были эксклюзивными, — заявил он прессе, — и вообще, насколько я знаю, Лиз Хёрли готовится стать матерью-одиночкой…»
Матерью-одиночкой?! Она что, падшая женщина?! И что значит — не эксклюзивные?! Да она ни с кем больше не спала… Лиз носилась по гостиничному номеру в центре Нью-Йорка, натыкаясь на свои туфли, которых у нее было пар сто.
Потом зачем-то включила телевизор и… обомлела. В прямом эфире по всем каналам показывали кадры с горящими башнями-близнецами Всемирного торгового центра. Ее личная трагедия странным образом совпала с общемировой, и это как-то примирило Лиз с окружающей действительностью — бесспорно, кошмарной, но не безнадежной. Она села на диван, поплакала. Вытерла слезы, позвонила маме в Гемпшир, чтобы сказать, что жива-здорова, а потом торжественно выбросила все свои сигареты в помойку. Лиз приняла решение родить ребенка и воспитывать его самой, без помощи Бинга.
На сторону Лиз тогда встали все британские СМИ. Это было сродни оскорблению нации: хорошая британская девушка ждет ребенка от американца, а он подозревает ее в неверности и вообще ведет себя как последний урод.
Таблоиды дружно поливали грязью Бинга. Газета «Daily Mirror» опубликовала номер его телефона, и сотни разгневанных англичанок звонили, чтобы сказать, не особо стесняясь в выражениях, что о нем думают. Разъяренный Бинг — мать вашу, опять, опять он наступил на те же грабли, да гори в аду все бабы, стервы, шлюхи, гадины, только и хотят залететь от него, чтобы потом оттяпать кусок дедушкиного наследства! — подал в суд на газету, а заодно и на Лиз, чтобы внести ясность: отец он или не отец? И снова была экспертиза, и снова он оказался отцом — уже во второй раз. Делать нечего, посоветовавшись со своими адвокатами, Бинг предложил Лиз — через суд, разумеется, — выплачивать по сто тысяч фунтов в год на ребенка. Лиз его, конечно, послала. Деньги были ох как нужны, но гордость не позволяла. Полгода шли прения сторон, в итоге порешили на том, что Бинг положит на имя своего сына Дэмиана полтора миллиона в банк, и когда мальчику исполнится восемнадцать, он сможет сам распоряжаться этими деньгами.
Вообще весь тот год, вместивший беременность, рождение сына и последующие бесконечные судебные разборки с Бингом, был ужасным для Лиз.
Неприятности подстерегали ее буквально на каждом шагу. Курникова зачем-то обозвала Херли «тупой актрисой» и раскритиковала ее манеру одеваться, офис кинокомпании «Simian Films» в Челси ограбили, и хотя он уже давно не функционировал, но мебель и компьютеры было жалко. Вдобавок ко всему «Esteе Lauder» объявила, что нашла новое рекламное лицо. А это уже удар ниже пояса… Можно было продержаться на гонорарах в кино, но последний подобный опыт Лиз, а она играла с Мэтью Перри в «Мошенниках», окончательно отбил у нее охоту к съемкам.
