Наталия Гулькина: С миражами я покончила

«Не знаю, как насчет белого платья… но любовь в моей жизни снова есть. Хотя четыре раза замужем была».
Записала Елена Михайлина
|
22 Марта 2011
Я была романтиком. С тринадцати лет писала стихи, песни, бренчала на гитаре. Конечно, сочинения мои в основном посвящались любви
Я была романтиком. С тринадцати лет писала стихи, песни, бренчала на гитаре. Конечно, сочинения мои в основном посвящались любви
Фото: Фото из архива Н. Гулькиной

Наверное, я безвольная. Когда влюбляюсь, буквально растворяюсь в человеке. А влюблена в него я была настолько, что ради этого парня горы могла свернуть, если бы потребовалось! Но молодой Серегин организм требовал вовсе не разрушения природных ландшафтов. Словом, отношения платоническими оставались недолго. Причем я честно недоумевала: что же в этом хорошего, что все так взахлеб рассказывают?.. Сережа познакомил меня с мамой, они тогда жили, а может, и сейчас живут, возле универмага «Москва». Серафима Ильинична работала то ли завмагом, то ли товароведом, то есть состояла при хлебном месте. В стране же был дефицит всего на свете! Мы тоже вроде не бедствовали — дед регулярно получал в своем Госплане пайки с красной икрой и другими деликатесами. Но Сережина мама все равно старалась меня подкормить и перед уходом вложить в руки пакет с финской колбасой, рыжими банками с индийским кофе и прочими вкусностями.

Словом, не свекровь — мечта! Короче, велась я на эту колбасу по полной программе. Мы все вместе ездили на дачи, по магазинам, наши мамы перезванивались и априори считалось, что рано или поздно дети поженятся. Все как у людей. Только мне-то тогда было всего пятнадцать!

Какой бы скороспелой и испорченной я ни была, идеальными отношениями между мужчиной и женщиной в моем понимании были те, что я видела между дедушкой и бабушкой. Их глаза светились любовью, они бесконечно друг друга подкалывали, играли по вечерам в карты, и проигравший смиренно шел варить кофе, без которого оба жить не могли. Я росла в этой атмосфере и хотела быть такой же счастливой.

На День Победы дед собирал в Рублево всю нашу семью.

Явка, как говорится, была строго обязательна. Вот и мы с Сережей сидим за столом в саду и лопаем традиционный шашлык в дедушкином исполнении. Все, что произошло дальше, помню, будто вчера. Я съела кусочек мяса, и мне стало так плохо, что едва успела отбежать от стола. Я не понимала, что со мной происходит, зато моя мама с тетей Наташей, тут же многозначительно переглянувшись, потащили меня в сторону: «Говори сейчас же, у вас что-то было?» Прижатая к стенке и мучимая жуткой тошнотой, я кивнула. Что тут началось! Моя добрая бабушка превратилась в гарпию. Таких слов я не только никогда не слышала в свой адрес, но и не догадывалась, что бабушка вообще их знает! Несколько дней подряд ее крик сменялся только ее же рыданиями.

Дедушка в мгновение ока исчез — зато в доме появилось его каменное изваяние, которое изредка выдавало в эфир одну и ту же фразу: «Не хочу тебя видеть». Мама потащила меня в женскую консультацию, где доктор подтвердил мое интересное положение. Она тут же написала заявление с просьбой избавить ее ребенка от беременности, в последствиях чего отдает себе отчет, и так далее. Я все время плакала и совершенно ничего не соображала. Мы с Сережкой стали похожи на двух маленьких глупеньких щенков, которых пинают за то, что они написали на любимый хозяйский ковер… Наших мнений о ситуации вообще не спрашивали. Серега что-то лепетал про то, что женится, ребенка вырастим, но... На нашей стороне оказалась только Серафима Ильинична. Она даже пыталась уговорить мою маму отказаться от идеи аборта.

«Ну конечно, в пятнадцать лет родит, и жизнь у девочки кончится, не успев начаться!» — продолжала кипятиться мама. Несмотря на клятвы Серафимы Ильиничны чуть ли не содержать нашу гипотетическую молодую семью, мои родственники оставались непреклонными. И я отправилась в больницу.

Среди взрослых женщин я окончательно почувствовала себя потерянной и несчастной. Боже, как мне было стыдно! Казалось, все они забыли про собственные аборты и заняты только тем, что разглядывают меня, зверюшку-малявку, умудрившуюся влипнуть в свои пятнадцать в такую нехорошую историю. И это в СССР, где секса по определению не было! Потом — яркий свет в лицо, доктор, надевающий мне маску с эфиром, и провал… Конечно, эта история что-то во мне надломила.

С Колей мы расстались по банальной причине. Он — прекрасный человек, и жена ему была нужна нормальная
С Колей мы расстались по банальной причине. Он — прекрасный человек, и жена ему была нужна нормальная
Фото: Фото из архива Н. Гулькиной

Дома меня продолжали шпынять, и в конце концов я не выдержала. «Ну побейте меня уже! Больше нет сил вас слушать!» — закричала я, и от меня отстали.

Мне и так было плохо, а тут еще отношения с Сережей разладились. Он начал меня сторониться. На вопрос: «Что происходит?» мямлил что-то невнятное. И я поняла — разлюбил. На фоне остальных переживаний удар оказался жестоким. Я бегала за ним как собачонка: «Позвонишь?» —«Конечно!» И не звонил. Крыша моя окончательно со мной попрощалась, я перестала гулять, разговаривать и учиться. Однажды на вопрос преподавателя истории, почему такая грустная, я разрыдалась на весь класс. Изо всех сил старалась подавить всхлипы, но они с остервенением вырывались из горла, и ничего поделать я не могла.

1 2 3 4 5 6 7 8 9
Подпишись на наш канал в Telegram
Яблочный пирог «Букет роз»: рецепт красивого и вкусного лакомства от Сергея Малоземова
«Рецепт недели на этот раз — пирог с цветами! Получается воздушный инежный пирог, который точно порадует не только вкусом, но и красотой.Пользы тут, конечно, мало. Но мы уверены, что вы вряд ли станете готовитьтакое сладкое каждый день», — говорит телеведущий и врач по образованию Сергей Малозёмов.

Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог