И когда Леша позвонил и пригласил меня на премьеру своего фильма «Четыре таксиста и собака», я согласилась.
При встрече Леша снова предстал передо мной во всем блеске своего обаяния. Зайдя в цветочный магазин, он тщательно выбрал красивый букет. Сказал, что хочет преподнести его знакомой актрисе, которая снималась с ним в фильме. Сразу же после представления съемочной группы Леша побежал с этим букетом на сцену и… пропал. А я осталась сидеть в зале рядом с его опустевшим креслом. Настроение сразу испортилось. Просидев в одиночестве полфильма, я отправилась на поиски Леши и обнаружила его в банкетном зале, он чему-то весело смеялся вместе со съемочной группой. Я подошла к нему и спросила: «Леша, ты почему меня бросил?»
А в ответ услышала грубость от порядком выпившего человека: «Ты в кино пришла? Вот иди и смотри кино!» Дожидаться окончания фильма я не стала, оделась и ушла.
Возможно, для другой девушки было бы достаточно этого неприятного эпизода, чтобы навсегда отбить охоту общаться с Паниным. Но я привыкла думать о людях хорошо, поэтому решила, что все произошедшее — случайность, досадное недоразумение. Дело в том, что мой предшествующий опыт общения с противоположным полом был сугубо положительным. Это теперь я понимаю, что мне просто сказочно везло на мужчин. Судьба меня хранила... До поры до времени...
Моей первой любовью стал молодой банкир Дима. Это ради него я переехала в Москву. Вообще-то я родилась в Питере, мама моя тридцать пять лет работает в Эрмитаже, поэтому с детства я пропадала в музее и знала каждую комнатку, каждый закоулок, каждую витринку.
Кстати, там в одном из залов висит портрет моей двоюродной прапрабабушки — графини Протасовой, камер-фрейлины Екатерины II. Своих детей у нее не было, любимая фрейлина царицы была девой, поэтому на картине она изображена со своими племянницами.
Родители с детства старались прививать мне вкус к прекрасному. Учили пению, игре на арфе, иностранным языкам, рисованию, вышиванию, отправили на учебу в Америку — я попала туда, получив стипендию Сороса. В шесть лет я уже исполняла Моцарта, в восемь играла в мюзик-холле в спектакле «Маленькая Баба-яга» в паре с очаровательным Борисом Смолкиным. А в двадцать поступила на работу в Эрмитаж в «Клуб гостеприимства» — принимала зарубежные делегации.
Одновременно я училась в университете на факультете истории искусств и посещала известную в городе модельную школу. Конечно, втайне от мамы я мечтала не о диссертации, а о головокружительной карьере модели, думала о работе в Европе и Америке.
С Димой мы познакомились на студенческой дискотеке. И хотя он жил в Москве, а я — в Питере, между нами завязались отношения. Поначалу просто ездили друг к другу в гости, но однажды Дима пришел к моей маме и попросил разрешения увезти меня в Москву. Мама безошибочным материнским чутьем поняла: Дима — человек надежный, позволила мне перейти на заочное отделение и переехать в нему.
Теперь я знаю: лучшего спутника жизни для дочери она и в самом деле не могла бы пожелать. Талантливый, умный, Дима состоялся в профессии, сделал успешную карьеру, занимался спортом, играл в хоккей. Но, конечно, это было не главное. Главным его достоинством была ответственность, которую он нес за женщину, связавшую с ним свою жизнь.
С Димой мы прожили четыре счастливых года. А потом расстались... Сейчас я понимаю: этот прекрасный человек встретился мне, увы, слишком рано. Я еще не осознавала, какая это редкость, какое счастье — сильный, заботливый мужчина, который любит тебя всем сердцем. Как-то Дима позвонил моей маме и признался: «Надежда Николаевна, как я люблю Юлю!» Она была тронута, а я только плечами пожала. Мне казалось, что таким же внимательным и нежным со мною будет любой мужчина, и это не его заслуга, а моя.
