Помню, как-то за полночь вдруг раздался его звонок: «Можно я к тебе приеду?» Но именно в этот момент у меня ночевала подружка. Я сообщила ему об этом, но тут же добавила: «Все равно приезжай, пожалуйста». «Нет-нет, не стоит», — очень сухо и твердо сказал он. Слава не любил чужих людей.
Я чувствовала, что он не был счастлив. Хотя, наверное, в какой-то момент ему показалось, что счастье возможно. Он постоянно говорил мне о том, что жалеет, что мы не вместе. Но я ему этой возможности не дала...
Смешно, однажды Слава мне назначил свидание в лесу! Мы со свекровью снимали дачу в Отдыхе». А у Тихонова дача была неподалеку, в Малаховке. Он мне позвонил и предложил: «Давай встретимся где-нибудь?» А у меня ребенок маленький, куда я поеду? От Отдыха до Малаховки четыре остановки на электричке!
Что я скажу своим домашним? И отказалась.
Другой раз звонит из какого-то города: «Я на съемках. Очень хочу тебя видеть, ты можешь ко мне приехать?» Я подумала: «Он женатый человек. Меня на студии знают. Чего это вдруг я к Тихонову приехала? Это же скандал!» «Слава, ты знаменитость. Как я приеду в другой город? Что люди скажут?» Он промолчал… Думаю, мои отказы каждый раз его расстраивали, хотя я не хотела его обижать.
Меня до сих пор мучает мысль: Слава наверняка решил, что я не хочу его видеть. Но он все неправильно понял. Я хотела его видеть, просто так получалось. Всегда что-то мешало. Он перестал мне звонить. И я перестала. Прошло много лет. Я знала, что Вячеслав Васильевич давно живет на даче, редко бывает в городе, болеет.
Мне так хотелось узнать его адрес и приехать к нему, чтобы сказать: «Прости меня…» Но я не успела…
А потом мы в который раз помирились с Валуцким. И опять все закрутилось. Пока не появился мой новый спасательный круг — Джорджио…
А уж как к нему ревновал Валуцкий! Помните, в фильме у Сафоновой появляется Ивар Калныньш и чуть не увозит ее на «Мерседесе» в Швейцарию? Это и был мой итальянский жених.
Мы с ним познакомились на старый Новый год. Ко мне приехали друзья и привезли двух итальянцев. Джорджио говорил по-русски и чем-то напоминал Марчелло Мастроянни. Мы засиделись допоздна, потом гости стали расходиться, а Джорджио задержался, попросил кофе.
Сели пить кофе, и я вдруг подумала: «А на фига он мне нужен? Я же Валуцкого люблю!» И тут же выпалила: «Извини, но я люблю другого». Он постучал себе по лбу: «Ты нормальная?» «Ну зачем я тебе буду морочить голову? Я ведь потом тебя брошу, будет больно. Лучше сразу уходи…» — и глажу его по рукаву. «Надя, уже три часа ночи. Я в чужой стране, на улице темно. Ну куда я пойду?» А я за спиной открываю дверь и тихонечко его выталкиваю. Он сопротивляется. Тогда я дала ему пинка и захлопнула дверь перед носом. А он через дверь прокричал: «Надя, ты больная!»
Прошел год. Я переехала в другую квартиру. Опять у меня собираются гости. Открываю дверь — рядом с моим приятелем стоит Джорджио. Он как меня увидел, аж попятился от страха. И руками замахал: «Не пойду!» Ему, оказывается, не сказали, к кому везут.
Я захохотала: «Не бойся!» и затащила его в квартиру.
Весь вечер Джорджио от меня шарахался и поглядывал с ужасом. На этот раз я оставила его у себя сама. Джорджио мне нравился, хотя и невероятно раздражало, что он постоянно говорил о своих чувствах.
Валуцкий надолго пропадал, а когда появлялся, спрашивал: «Ты себе никого не завела?» Какое-то время я скрывала от него Джорджио. Валуцкий тогда работал над «Мэри Поппинс, до свидания» в Ленинграде, и у него появилась какая-то ассистентка на съемках. Он был этим очень горд, а мне хотелось разорвать его и его девиц на части! Он только пожимал плечами: «Что ты волнуешься? Ты все равно главная! А они так — массовка». Но когда Валуцкий, приехав в очередной раз из Ленинграда, начал рассказывать о том, как одна дама, перефразируя сценарий, назвала его «мистер Совершенство», я не выдержала и все ему выложила про Джорджио.
Ох, что с ним творилось! «Иностранца себе завела! — бегал он вокруг стола, сжав кулаки. — Ты знаешь, кто ты после этого? Я убью его!» Потом стал умолять: «Брось его. Я буду только с тобой…» Но хватило его ненадолго. Опять командировки, поклонницы... Зато теперь, стоило ему меня обидеть, я тут же хватала трубку и звонила в Рим Джорджио: «Немедленно приезжай!» И тот бежал за билетами…
Валуцкий пытался меня удержать. «Подожди, обязательно поженимся!» Однажды приехал на Новый год ко мне с шампанским и французскими духами. Это был первый и единственный раз в жизни, когда мы вместе провели новогоднюю ночь. Он сказал, что решил уйти от Аллы.
