Одинаковые проблемы — родственные души.
«Господи, а нормальные женщины в этом городе есть?» — подумал он про себя, но Сьюзен выглядела девушкой, не обремененной лишними комплексами, а значит, была надежда провести ночь в компании.
— …посидеть рядом с таким красивым парнем, — говорила Сьюзен.
Робби просиял от удовольствия. За эти месяцы он набрал вес, в газетах ему дали прозвище Блобби (Толстячок) Уильямс. Приятно слышать, что стройные девушки все еще находят его привлекательным. Через несколько минут оживленной беседы Робби откланялся, оставив Сьюзен свой телефонный номер. Когда над Голливудскими холмами совсем сгустились сумерки, она прислала кокетливое сообщение, Робби написал в ответ: «Выгуляй собачку, возьми пижамку и приходи ко мне ночевать.
Обещаю не приставать, если ты сама не захочешь».
Но Сьюзен оказалась не из тех, кто готов провести ночь со знаменитостью в день знакомства. А вот на следующий день — пожалуйста. Робби пригласил ее к себе посмотреть кино и лично встретил побитый жизнью красный «Saab» у ворот своего особняка в Белэр.
— Только тебе придется отвезти нас обоих в видеопрокат, — сказал он, падая на пассажирское сиденье. — Никак не могу сдать на права.
По залу видеопроката слонялось несколько посетителей. Робби осторожно взял Сьюзен за руку, не встретив сопротивления, поцеловал, прижав к полкам. Вспышка фотоаппарата из ниоткуда — завтра все это окажется на страницах какой-нибудь газеты под заголовком «Робби Уильямс и его новая таинственная подруга».
Робби без улыбки смотрел, как Сьюзен радуется бесплатному пиару, как ее щечки розовеют от удовлетворенного тщеславия актрисы-неудачницы. Такая же, как все. Он на сто процентов уверен, что теперь, получив свои пятнадцать минут славы, Сьюзен ляжет с ним в постель и сделает все, о чем он ее там попросит. Но Робби куда больше нужно нечто другое — обычный человеческий контакт, разговор, ласковое прикосновение. Он сходит с ума от одиночества.
У него дома их ждал ужин — бараньи ребрышки и кукуруза в початках. Но Робби не притронулся к еде, только смотрел, как насыщается его гостья, и сосал низкокалорийные леденцы.
— Худеешь? — с пониманием спросила Сьюзен.
— Всю жизнь, — кивнул Робби, — газетчики считают кличку Блобби ужасно смешной, но она разбивает мне сердце. Я могу разложить весь твой ужин по калориям. Хочешь?
— Нет, спасибо.
— Я так устал все время с чем-то бороться, — сказал он, — со страхами, с лишним весом, с пьянством, с наркотиками…. С ненавистью людей, которые со мной незнакомы.
— Не понимаю, за что тебя можно ненавидеть.
— Почитай Интернет, — он пожал плечами, — мне пришлось уехать из Великобритании, потому что меня там не любят.
— А в Америке любят?
— В Америке меня не знают. Я разучился быть знаменитым, мне нравится быть никем…
Поужинав, они переместились в спальню. После подросткового хаоса в гостиной Сьюзен удивилась чистоте и порядку, шелковым простыням, полному шкафу дизайнерской одежды.
— У тебя есть презервативы? — спросила она после первых ласк.
— Я здоров, — сказал Робби, — хочешь, покажу тебе справку от врача?
Перед тем, как заняться с ней любовью, он рассеянно щелкнул пультом телевизора. Пока Сьюзен таяла, плавилась и стонала от наслаждения в его руках, он краем глаза смотрел документальный фильм об акулах.
— Тебе не надоело так жить, Робстер? — спросил его Джонатан Уилкс, когда Робби приехал в Великобританию обустраивать новый особняк в Уилтшире. — Вместо того чтобы познакомиться с приличной девушкой и завести семью, ты покупаешь дома, слишком большие для одного, и бегаешь в них по стенам от тоски. Когда ты купил эту махину, люди в округе решили, что ты сумасшедший.
— Я сумасшедший, — подтвердил Робби, удовлетворенно разглядывая с вершины своего холма бескрайние поля пшеницы и хмеля. — И да, мне надоело так жить. Я хочу переехать сюда и заняться наконец вплотную инопланетянами. Ты знаешь, что на этих полях часто появляются концентрические круги? Серьезные ученые приезжают, чтобы изучать их.
— Ты потратил двенадцать миллионов долларов из-за призрачного шанса увидеть, как летающая тарелка приземлится тебе на крышу?
Роб, я правда за тебя беспокоюсь. Тебе нужно возвращаться к музыке.
— Музыка свела меня с ума, забыл? — Робби с ненавистью пнул попавшуюся на пути корягу. — А что до семьи…. Я смирился с тем, что это не для меня. У меня был шанс с Николь, был ребенок, которого мы потеряли — тоже из-за музыки, из-за шоу-бизнеса, будь он проклят. Моя дочка могла бы сейчас ходить в школу….
— Не надо, Роб… — Джонатан и сам не рад, что затеял этот разговор.
Но уже поздно. Робби отворачивается, упирается лбом в шершавый древесный ствол и предупреждающе машет другу рукой: — Не подходи, дай мне минуту.
...Когда в начале весны 1998 года подруга Николь Эпплтон из группы «All Saints» разбудила его телефонным звонком в два часа ночи и сказала, что беременна, Робби впервые за много лет почувствовал себя совершенно счастливым.
