Павел Бажов: Уральский скиталец

К 40 годам у человека должен быть теплый дом, а он шел вдоль насыпи, трясясь от холода, и ждал пули в спину.
Филипп Алексеев
|
1|Филипп Алексеев||
|
26 Октября 2010

С тех пор ему пришлось побывать председателем уездного комитета партии, членом губкома, ответственным секретарем и заведующим отделом писем «Крестьянской газеты», им написано несколько партийных книг... Но такого дома он сейчас не осилил бы, и уж тем более не построят его тамошние учителя начальных классов…

Пустая, вредная, вражеская мысль. Вон ее, и пусть больше не возвращается!

В доме на углу Болотной улицы Бажовы жили большой семьей: он сам, жена Валентина Александровна, дочери Ольга, Елена и Ариадна, сын Алеша, да еще семейство свояченицы. Его отец умер еще в 1896 году, мать скончалась в 1914-м. Ее звали Августой Стефановной. Бажов жил с матерью до тех пор, пока ему не исполнилось тридцать два года, — женился по меркам того времени поздно.

Его женой стала воспитанница епархиального училища, готовившего сельских учительниц, девушка из семьи, бедней которой только церковные мыши. Павел Петрович был человеком основательным, в его жизни все происходило не скоро. И все же кто бы мог подумать, что почти в сорок лет он оставит семью и отправится на гражданскую войну? Кто мог знать, что в пятьдесят четыре года его обвинят во всех смертных грехах? Зимой 1918-го, когда он бежал из Перми, такое невозможно было представить: во-первых, он сражался за земной рай, а во-вторых, не рассчитывал дожить до утра...

...Мороз крепчал, у него не было документов, и он боялся думать о том, что ждет его дома, в маленьком городе Камышлове, где он оставил о себе не самую добрую память. Бажов уехал из Камышлова в Екатеринбург с отрядом поверивших большевикам крестьян, забрав с собой все ценности из местного банка.

К городу подходили белые, деньги и золото надо было спасать — вот их и увезли в надежное место. Но хозяева спасенных вкладов вовсе не собирались отдавать свое добро на дело мировой революции и наверняка с нетерпением ждали его возвращения.

Над ставшим Свердловском Екатеринбургом висела глухая беспросветная ночь. Ни шороха, ни звука, месяц и звезды спрятались за тучи — в такую ночь хорошо бежать куда глаза глядят, но он у себя дома, и бежать ему некуда. Старые половицы поскрипывали под ногами, потемневшие от времени бревенчатые стены казались покрытыми высохшим медом, в конце коридора стояла конторка, служившая еще его отцу. Его гнездо, его крепость, убежище от житейских бурь…

Но от доноса родные стены не спасли.

Они с матерью поселились здесь, когда он начал преподавать. После смерти отца Бажову пришлось несладко: родители не очень-то помогали, но теперь он узнал, каково остаться одному в чужом городе и без денег. Он подрабатывал как мог: давал уроки, перебивался мелкими корреспонденциями. Собирался поступать в университет, но из-за пометки «по запросу» на семинарской характеристике к экзаменам его не допустили. Семинарист Бажов заведовал подпольной библиотекой, был близок к анархистам, и невинная с виду пометка свидетельствовала о его неблагонадежности. Тогда он начал учительствовать, мать приехала к нему в Екатеринбург, и в 1911 году в его дом пришла молодая жена. Женщины занимались хозяйством, мать помогала растить детей, как это было принято в его родных местах — на Сысертском и Полевском заводах, крае густых лесов, глубоких, полных рыбой озер и жестоких нравов.

Жизнь заводских обитателей вертелась вокруг дававших скудный хлеб цехов: туда определялись в двенадцать лет, а к тридцати пяти—сорока годам человек становился изношенным, неспособным к тяжелому труду инвалидом.

Однажды в екатеринбургском епархиальном училище Павел увидел большеглазую барышню и поймал себя на том, что не может на нее насмотреться... Бажов (крайний справа в третьем ряду), рядом — его ученица и будущая жена Валентина
Однажды в екатеринбургском епархиальном училище Павел увидел большеглазую барышню и поймал себя на том, что не может на нее насмотреться... Бажов (крайний справа в третьем ряду), рядом — его ученица и будущая жена Валентина
Фото: Фото предоставлено Объединенным музеем писателей Урала

Ему давали пятирублевую пенсию и определяли в возчики или сторожа. Сорокалетние старики тихо умирали, а молодежь жестоко дралась, пуская в ход колья и кастеты. Бои шли за благосклонность местных красавиц, иногда доставалось и родне молодки, отвергнувшей рассвирепевшего Ромео. Когда друзья ревнивца принимались выставлять из ее дома двери и оконные рамы, на улицу выбегал вооруженный топором отец девушки.

Завидев его, заводские парни расходились.

Загуляв, заводчане пропивали весь домашний скарб — вплоть до молотка и подушек. Надсмотрщики и надзиратели пытались держать рабочих в узде, но когда они переходили никем не указанную, но понятную обеим сторонам границу, в их ворота засовывали письма без подписи: «…Перешибем хребет, сломаем ноги… Сожжем в домне… Уймись». Если адресат не унимался, ему устраивали «учь»: начальника затягивало в «случайно» вспыхнувшую рядом драку. Кто кого бил, выяснить обычно не удавалось, но когда рычащий людской клубок распадался, на земле корчился изломанный надсмотрщик. Вину по традиции сваливали на беглого каторжника Агапку. Много лет назад он зарезал уставщика, был приговорен к каторге, уже который раз бежал с нее и жил на заводах, не особо таясь: ходил в гости, пил водку, жаловался, что без работы скучает.

Его кормили всем миром, а начальство боялось Агапки как огня. Управляющий заводами Сысертского горного округа Мокроносов правил заводами из Екатеринбурга. Человек умный, он понимал: тут, в Сысерти, лучше не жить, однажды его чуть не разорвали...

Бажов-старший обладал острым языком, мелкое заводское начальство не прощало непристойных, надолго прилипавших к уставщикам и надзирателям острот, и его часто увольняли. Когда в доме кончались деньги, выручала мать: ее вязаные шали и чулки были куда лучше заводских. Шло время, еда становилась все скуднее, отец все реже поминал о том, что увезет их на дальние абаканские заводы, где они наконец заживут по-людски… Жизнь на сысертских заводах была нелегка, но в памяти остались друзья, лучше которых нет на свете, и старики — «чертознаи», непревзойденные охотники и рыболовы, дивной красоты леса и озера, рассказы троюродного деда Василия Хмелинина.

1 2 3 4 5
Подпишись на наш канал в Telegram

Звезды в тренде

Анна Заворотнюк (Стрюкова)
телеведущая, актриса, дочь Анастасии Заворотнюк
Елизавета Арзамасова
актриса театра и кино, телеведущая
Гела Месхи
актер театра и кино
Принц Гарри (Prince Harry)
член королевской семьи Великобритании
Меган Маркл (Meghan Markle)
актриса, фотомодель
Ирина Орлова
астролог