Брат отца, Рэкс Бейл, — почетный член труппы Королевского шекспировского театра, дед по линии матери — популярный артист эстрады. Вот почему Дэвид Бейл всегда знал, что его малышу уготована славная судьба.
А хотел ли Кристиан идти по этому пути? Ведь он не мечтал о карьере артиста, хотел лечить животных... В шесть лет он прочел «Паутину Шарлотты», и книга его потрясла — оказывается, людей окружает вполне разумный животный мир. Все вокруг одухотворено: у паучков бывает капризный нрав, а у поросят — вздорный характер, рабочей лошади иногда хочется пожаловаться на свою нелегкую долю... Мальчик был так поражен этим открытием, что отказался от мяса. (Кстати, Бейл не ест его по сей день.) ...Кристиан не представлял, чем обернутся для него съемки у Спилберга.
В четырнадцать лет он стал ребенком-звездой и, разумеется, главной достопримечательностью родного Хаверфордуэста в Уэльсе. И это оказалось настоящим кошмаром — прежде всего потому, что мальчик был очень застенчив и совершенно терялся на публике. Он и раньше потел от ужаса, когда учитель вызывал его к доске, а тут будто невидимый злой чертик с клокочущим смешком выволок его на арену цирка и, строя рожи, начал поддразнивать: «Эй, дурачок, изобрази что-нибудь эдакое, потешь толпу!» Школьные приятели постоянно его вышучивали — ведь Кристиана приглашали на открытие местных супермаркетов, футбольных матчей и прочей дребедени. Едва он появлялся в классе, ребята скандировали: «Эй, Крис, устроишь скидку на попкорн? У тебя же та-а-кие связи в магазинах!» Он превратился в шута.
Кристиан смотрел с обложек модных журналов, с рекламы хлопьев «Pac-Man» и детской спортивной формы.
Он был лицом мороженого «Cranberry dreem», кондиционера для белья «Lenor» и носков «Little boy». Последнее обстоятельство стоило ему особо изощренных издевательств — мальчишки отныне звали его не иначе как «Бейл — вонючий носок». Не могли они пережить столь громкого успеха «вполне заурядного дурня» Бейла, маменькиного сынка и молчуна. И хотя газеты сообщали, что Национальный совет кинокритиков США присудил мальчику премию «Выдающийся юный артист», для сверстников он по-прежнему оставался мишенью для насмешек.
Когда Кристиан с родителями и сестрами переехал в Лондон, ему и там не давали покоя.
Одноклассники приходили в старинный театр Вест-Энда, где Кристиан играл на сцене с Роуэном Аткинсоном в спектакле под названием «Кретин», и обстреливали его сухими горошинами.
Однажды после очередного представления Бейл не выдержал — выбежал за кулисы и горько расплакался, утирая слезы уголком пыльного занавеса. Роуэн догнал мальчика и принялся утешать, ероша волосы на затылке. «Да брось, неужели сдашься? Значит, тебя так легко сломать? А ты казался мне крепким пареньком. Знаешь, людей тошнит от тех, кто сумел выделиться. Смотри на меня — я же держусь, хотя, уверяю тебя, в зале ты не найдешь ни одного человека, который бы не думал, что я дебил. Валяй дурака, прикидывайся чайником. Увидишь, тебя сразу найдут чертовски милым и перестанут дразнить!»
— наставлял Роуэн Кристиана. (Через пару лет после этого разговора мистер Аткинсон прославился на весь мир как мистер Бин.)
Кристиан пробовал было последовать совету старшего товарища, но кривляться получалось совсем неубедительно. Ну не умел он прикидываться! Ему вообще не были свойственны те качества, которые требовались от профессионального артиста. Он и на экране-то никого из себя не строил — просто был самим собой. Стивен Спилберг в свое время сказал: «Сумеешь не загубить в себе эту способность — будешь великим артистом. Нет — великим лжецом».
Тягостный период первого успеха Кристиана совпал с разводом родителей: отец увлекся юной моделькой Глорией Стейнхем, носившей почетный титул зайчика «Playboy».
