Можно было махнуть на все рукой и стать содержанкой. Но я бы просто свихнулась. Я не могу быть с человеком, который неприятен мне и внешне, и внутренне. Который неинтересен. Неталантлив. Я не говорю о таланте творческом, я имею в виду талант человеческий — способность искренне чем-то увлечься, во что-то верить. Оставаться с человеком только ради денег — это значит потратить свою жизнь впустую...
Я съехала с той квартиры.
Конкурс красоты к тому времени уже завершился. Мне там ничего не светило... Я впала в ступор. Казалось, ничего хорошего со мной уже не произойдет: у меня ни денег, ни учебы, ни работы. Я совершенно одна, и помощи ждать неоткуда. О том, что приехала в Москву, чтобы не только поступить учиться, но и выступать на сцене, тогда просто не вспоминала.
Это были наивные детские мечты, растаявшие, как туман поутру.
И вот в тот момент, когда мое отчаяние достигло предела, один мой знакомый предложил сходить с ним в модельное агентство, которое открывали его друзья. Они были хорошие ребята и бизнес вели честно, от них можно было не ожидать подвоха. Меня приняли. Узнав, что я уже занималась рекламой на стендах, поручили продвигать сигареты. Наимоднейший «Vogue».
За день платили семь долларов. Опаздывать на работу нельзя, даже на пятнадцать минут. Тут же вычитали из зарплаты. Но можно было заработать намного больше, если принесешь заполненные анкеты с отзывами. Чем больше анкет — тем больше денег.
Тут мне не было равных. Я собирала анкеты даже у некурящих и беременных, которые в опросах по определению участвовать не могли. Останавливала на улице людей, обезоруживающе улыбалась и начинала задавать вопросы. Приносила под вечер пачки анкет. Все удивлялись: «Ручка, как это тебе удается? Ты что, их гипнотизируешь, что ли?...» А у меня просто не было выхода: я держалась за работу зубами и когтями. Умудрялась даже продавать зажигалки, которые нам раздавали в рекламных целях.
Мы с подружкой приходили в бар, доставали сигареты, фирменную зажигалку, красиво все раскладывали на стойке, и, как правило, обязательно появлялась какая-нибудь дама, которая говорила: «Ой, я тоже хочу такую красивую зажигалку...» А мне только того и надо: «Она стоит двести рублей...» За вечер продавала несколько зажигалок — это было солидное подспорье.
Надо было заработать на институт — я получила возможность оплачивать его помесячно, — и на квартиру. Я снова сидела на йогуртовой диете, иногда перехватывала какой-нибудь пирожок и откладывала каждый рубль.
В результате я вернулась в институт и даже сняла крохотную квартирку на первом этаже. Без телевизора, без холодильника — не важно! Главное, что это был мой первый дом! И я в нем была хозяйкой.
Мои друзья в агентстве знали про мое балетное прошлое и иногда водили на разные кастинги. А однажды я познакомилась с преподавателем Гнесинского училища по вокалу. Он меня прослушал и сказал, что мне надо заниматься.
Так я начала брать уроки.
— Как же вы все успевали?
— Жизнь тогда была совершенно сумасшедшая: я поднималась чуть свет, бежала на работу, оттуда в институт, потом на вокал, снова на работу... Возвращалась домой уже ночью. Падала в кровать, спала три-четыре часа и утром снова вскакивала.
Помню однажды Вика Морозова, которая потом стала женой Антона Макарского, пригласила меня на вечеринку в день театрала: «Нельзя же все время пахать как лошадь, переведи дух...»
Мы должны были встретиться у Вики дома на Цветном бульваре. Но я не записала адрес. Вышла на «Белорусской», нашла таксофон и стала звонить ребятам. Но как на грех никто не отвечал.
И вдруг ко мне подходят милиционеры: «Ваши документы.... Так, с Украины. Девушка, а где же ваша регистрация?» Я говорю: «Нет у меня регистрации. Но я студентка. Вы можете посмотреть мой студенческий билет, я учусь. Или позвоните в институт, меня там все знают...» А меня действительно все знали, потому что я была отличницей и участвовала во всех институтских программах. Какое там! Даже разговаривать не стали: «Кому ты тут плетешь про институт? С твоей внешностью только ... работать...» Запихнули меня в машину и повезли в «обезьянник».
А там какие-то бомжи, побитые проститутки. Те двое, что меня привезли, довольно ухмыляются: «Иди посиди с подружками. Вот ведь шлюх развелось... И что вас всех в Москву несет? Что дома-то не сидится? Но, конечно, вам много денег надо. Новых русских надо.