Но я была влюблена как кошка и все это терпела. Он мог уничтожающе посмотреть на меня и отчеканить: «Ну, что смотришь на меня глазами кролика? Ты никогда не будешь актрисой! Ты же неинтересна!» Однажды ночью после очередного скандала я от него ушла.
А в конце первого курса умерла бабушка. Не знаю, как бы я пережила все это, если бы мне не подставил дружеское плечо Даня Спиваковский… Он не отходил от меня ни на шаг, помогал, поддерживал...
Мы с Даней дружили весь первый курс, делились друг с другом своими сердечными тайнами... Как-то смотрю — Даня таскает котлетки из студенческой столовки. «Что, твоя барышня сегодня приезжает?» «Да, — говорит он и счастливо улыбается: у него тогда была невероятной красоты девушка.
Как-то Даня попросил меня помочь убрать его комнату в коммуналке.
Покончив с пылью и грязью, мы сидели, о чем-то, как обычно, болтали, и вдруг я почувствовала, что этот человек очень сильно меня любит. Будто глаза открылись... И я буквально бросилась навстречу этой любви. Даже, честно признаюсь, сама на Даню накинулась с поцелуями — он-то от робости совсем задеревенел...
Свадьбу сыграли в начале второго курса. Нам очень хотелось сделать это без пафоса, когда под звуки Мендельсона тетка с халой на голове объявляет молодых новой ячейкой общества. Но Данька выяснил, что в загсе без музыки не положено, и мы расписались под мелодию его любимых «Битлз». В зале присутствовали только свидетели и Данина мама, которая, кстати, очень много впоследствии решила в нашей судьбе…
Алла Семеновна — профессор психологии.
Я даже ходила к ней на лекции в МГУ. Даня, между прочим, параллельно с театральным вузом заканчивал психфак.
До свадьбы Данина мама хорошо меня знала — ведь мы с ее сыном целый год дружили и я часто бывала у них дома. Иногда даже ночевала в Данькиной комнате. Он — на диване, я — на раскладушке. Наверное, Анну Семеновну эта ситуация смущала: по утрам она к нам непременно заглядывала. А чего ей было волноваться-то? Мы же просто дружили...
Я ведь не знала, что выйду замуж за Даню, и, как дура, все время спрашивала у его мамы совета. Мне казалось, она как психолог поможет разобраться в моих запутанных романах.
После инфернальной истории с Андреем я кидалась во влюбленности, как в омут головой.
«Алла Семеновна, — делилась с ней я, — ну почему у меня все так быстро заканчивается, не успев начаться?» «Потому что ты слишком быстро переходишь от букетно-конфетного периода к постели, — втолковывала она. — Лишаешь себя возможности узнать человека, а его — узнать тебя. Ты очень боишься долгих отношений, видимо, думаешь — тебя нельзя любить!» Так мы и сидели на кухне часами, болтая, как близкие подружки.
И вдруг Алла Семеновна узнает, что ее замечательного сыночка охмурила Анька Ардова, которая целый год плакалась ей про свои несчастные любови!
Понятное дело, она ужаснулась...
Поженившись, мы с Даней вначале жили в коммуналке. Жили бурно, с постоянными выяснениями отношений и страстными примирениями. Помню один трогательный случай. Как-то в очередной раз мы сильно поссорились. Данька в сердцах хлопнул дверью и ушел к другу. А я с детства боялась ночевать одна без света. Включила лампу, свернулась клубочком в кресле и задремала. Вдруг Даня, с которым мы только что насмерть разругались, возвращается и говорит: «Прости меня, пожалуйста, я забыл: ты же боишься темноты».
Потом из коммуналки перекочевали в дворницкую. Я мыла подъезды, Даня мел улицы и по ночам с нашим однокурсником Димой Прокофьевым сторожил здание ГИТИСа. Мы с Диминой девушкой таскали ребятам еду и все вместе смотрели в пустом кинозале старые фильмы.
Помню, я как-то заикнулась о новых туфельках, и Даня, чтобы мне их купить, после лекций расклеивал на столбах объявления. Потом копил несколько месяцев на французские духи...
Как-то приехала к нам Данина мама, посмотрела на наше убогое жилище и предложила: «Слушайте, ребятки, переезжайте-ка ко мне». И мы поселились в двухкомнатной квартире свекрови. Это была наша общая ошибка...
Свекровь сразу же начала растить из меня жену и хозяйку. Начались долгие нравоучительные лекции о смысле жизни. Конечно, Алла Семеновна при всей сложности наших отношений меня любила и хотела добра. Но у нее ничего не получалось...
