У Воронец бриллиантов не водилось. «А на черта они мне?» — в своем репертуаре выдавала сестра. Но две по-настоящему роскошные вещи у нее были — старинные зеркала. В серебряной оправе и в деревянной. Приобрела их, как говорила, у потомков князей Голицыных. В серебре — за три с половиной тысячи рублей, в дереве — за две. Для сравнения: свою квартиру в Москве на улице Усиевича Воронец в то же время купила за пять с половиной тысяч.
Оля была скромным человеком, хотя могла многое себе позволить, связей у нее хватало. Больших артистов в те годы по пальцам можно было перечесть. К ним относились с пиететом не только обычные зрители, но и большие чины. Дружбы с Олей-Калинкой искали на самом высоком уровне. С сильными мира сего она общалась запросто, на равных.
Например маршал Виктор Куликов бывал у нее: любил посидеть за приятным разговором, песни попеть, военачальники ведь тоже люди. Приезжал на пяти машинах: с помощниками, охраной — все полковники при погонах. Сестра смеялась:
— Витя, тебе с женщиной наедине встретиться невозможно, с таким-то сопровождением, вечно с охраной!
А он вздыхал шутя:
— Да, Олечка, незавидная у маршалов судьба!
Или, скажем, был такой Иван Ефимович Клименко — первый секретарь Смоленского обкома, большой поклонник Воронец. С ним связана следующая история. Подруга детства Оли Вера Семеновна живет в центре Смоленска, минутах в пяти от кремля. Там стоят несколько частных домов на улице генерала Дохтурова. В семидесятые Вера как-то звонит Ольге в слезах: «Нас хотят сносить и строить на этом месте многоэтажки!» Естественно, сестра тут же туда полетела разбираться. Нам она рассказывала: «Приезжаю в Смоленск, иду в обком, прямиком в кабинет Ивана Ефимовича. «Здравствуй-здравствуй, как дела, что нового?» Говорю, мол, давно не была на родине, давай покатаемся по городу. Он вызывает машину. Прошу шофера: «Тут налево сверните, теперь прямо... А на Дохтурова тормозните». Пойдем, — говорю, — Иван, прогуляемся».