— Тань, тебе ничего не будет, меня же — уволят, а как же дети?
— Все понимаю, но ты бы хоть извинился!
В итоге выговор влепили мне. Работать с человеком, который в любой момент может подставить, не смогла. Но на выручку пришел заведующий международным отделом Валерий Леднев, потрясающий журналист, отличный начальник, просто хороший человек.
О западных рок-идолах писать в газете ЦК не разрешалось, но мы находили лазейки, давали полную информацию о рок-музыкантах в рубрике «Такова их жизнь», приправляя ее долей критики. У меня как-то вышел большой материал о Pink Floyd. Леднев вызывает:
— Тань, а ты на их концерте была?
— Нет конечно.
— Жаль! Если бы там побывала, не написала бы такого говна!
Поначалу я отдала Танюшку в детский сад на пятидневку, но она тут же заболела. Приходилось постоянно брать больничный. Тогда за дело взялась мама и со словами «Вы без меня загубите ребенка» привезла няню из Севастополя, которая тут же нашла общий язык с дочкой. Через какое-то время няня захотела выучиться играть на гитаре, и мы с Игорем подарили ей шестиструнку. Вечерами, разучивая аккорды по самоучителю, она бренчала на ней в своей комнате. Потом попросила достать ей самовар, мол, будет сидеть около него с подругами, пить чай и играть им на гитаре. Мы покорно выполняли все ее просьбы.
Когда Танюшка пошла в первый класс, у нас родился Костя. Ребенком он оказался беспокойным, не давал спать ночами. Все домашние заботы были на мне: стирала, убирала, готовила. И вот однажды стою на подоконнике с тряпкой, мою окно после зимы. Погода на улице солнечная, поэтому прошу няню:
— Вывезите, пожалуйста, Костю на улицу, я его сейчас одену.
— Нет, не пойду. А вдруг переверну коляску?
Я человек незлобный, но тут с собой не совладала, швырнула в нее тряпку и крикнула:
— Чтобы завтра вас здесь не было! Мне такие помощники не нужны!
Она еле успела отскочить за дверь.
Когда сыну исполнилось полтора года, Юрий Владимирович похлопотал и нам дали четырехкомнатную квартиру на «Белорусской». На новоселье я приготовила легкий диетический обед — свекор уже очень тяжело болел и ел мало. Он вошел в квартиру и еще с порога радостно произнес: «Подъезжаем к вам и видим табличку со старым названием улицы — Тверская-Ямская. Надо же! Как будто листаешь Гиляровского. Приятно и душу греет». Поздравляя нас, он сказал: «Теперь я спокоен, крыша над головой у вас есть, квартира красивая. Желаю, ребята, чтобы здесь всегда были мир да любовь. И еще — берегите честь нашей семьи».
