Ирина квартиру Севы забрать себе не пыталась. А Заира желала. Заодно с квартирой хотела забрать и Сергея, иначе на наследство ей было бы и претендовать бесполезно. Давала интервью, рассказывая, что якобы несколько лет именно она за ним ухаживала и хотела бы опекать теперь. Были многочисленные суды, грязные статьи в прессе. Тяжелейшее время. Выручил юрист Сергей Николаевич Гончар — он большой поклонник Ии и взялся помочь. Квартира отца стала Сережиной. Сейчас мы ее сдаем, и это большое подспорье.
О том, что мамы и папы больше нет, Серый узнал не сразу. Я боялся сказать. А вдруг горе окажется таким глубоким, что мне не удастся переключить его эмоцию? Лишь месяца через три после смерти Ии открыл ему правду. Он ответил абсолютно спокойно, что поставит свечечки — за папу Севочку и маму Иечку. Иногда мы ходим с ним в храм, и он, улыбаясь чему-то, «ставит свечечки». Для него это будто игра.
Специалисты говорят: такие, как наш Сережа, не понимают глубоко и всерьез, что такое страдания и смерть. Недаром их называют «солнечными детьми». Они, конечно, могут переживать, огорчаться. Но недолго. Позовешь его на кухню чай с печеньем попить, переключишь внимание — он уже и забыл о своей беде. Люди с синдромом Дауна, конечно, создания удивительные. Другая планета. Вот недавно по телевизору показывали парня, который гениально играет на фортепиано. Есть «Театр Простодушных» — там ставят классику, очень здорово.
И Сережина история более сложная, чем видится с обывательской точки зрения. Он человек необычный. Его, к примеру, никто не учил рисовать, сам живопись освоил. Уже были три персональные выставки. Первая прошла еще при жизни Ии. Вторая — года через два после ее ухода. Организатором выступил благотворительный фонд, позвонили мне: «Вы не будете против, если мы устроим выставку картин Сергея?» По случаю открытия было торжество в ЦДХ. Сережка ходил счастливый и важный. Его фотографировали, он позировал в костюме с галстуком.
