— Ты все наигрываешь.
— Но большая же сцена, зрители услышать должны.
— Нет, играй честно.
Или я говорю: «Папа, а ты сейчас вот этого не сделал, раньше было хорошо».
— А отдыхаете тоже вместе?
— Вместе мы любим путешествовать на машине по Европе. Мы с сестрами садимся назад, песни поем, скороговорки говорим, смеемся. Прага, Париж, Вена, Берлин... Познавательный отдых. А на курорт поехать, где пляж, — такого у нас нет.
— Какая твоя работа тебе самой нравится?
— В детстве папа брал меня с собой на съемки, так я получала свои маленькие эпизоды в большом кино. А потом была «Рыжая», моя первая самостоятельная история. После нее я пошла на «Мосфильм» и попробовалась в фильм «Последняя встреча». Меня утвердили. Вот где я многому научилась! Большущий проект с двухмесячной подготовкой, с каскадерами, экстремальное вождение, джиу-джитсу, капоэйра, драки, работа с оружием. И каскадеры нам были как отцы — чудесные люди, с ними спокойно. На съемках я ходила по карнизу на пятом этаже. Конечно, с канатом вокруг пояса. На крыше стоял мужчина как два моих папы в обхвате, страховал. А сам дом этот на обрыве, и вниз расстояние — как еще одна пятиэтажка. Но я не боялась.
Я верю в судьбу. Притягивается только то, о чем ты думаешь. Так я притянула к себе «стрелялки». А когда они мне надоели, пришла к папе и пожаловалась. А он ответил: «Вспомни, что ты раньше говорила. Что хочешь бегать, стрелять, что тебе надоело играть всяких красоток». Так что бойтесь своих желаний!
— А вы с папой в мистику верите? У вас есть актерские приметы?
— В «Последней встрече», где мы снимались с папой, была сцена на Смоленском кладбище. Будто он меня хоронит. Но это инсценировка — для того чтобы замести мои следы и нелегалкой отправить работать на Мальту. А в следующей сцене спустя тридцать лет я возвращаюсь в Россию и иду на могилу к отцу. И папа мой слегка этого сюжета испугался. Мы отправились в часовню Ксении Блаженной, попросили, чтобы она контролировала эту историю и нас оберегала.
Я вот иногда трушу: вхожу в темную арку и такие фантазии появляются — маньяк, я с ним дерусь, приходит папа и спасает меня, даже если я на другом конце Земли. Так вот папа запретил мне думать о маньяках — чтобы не провоцировать судьбу.