Для родителей Юлии Такшиной было неприемлемо то, что они с Григорием Антипенко никак не поженятся. Но актриса стояла на своем: «это мои отношения и я разберусь в них сама!»
Мои родители встретились на танцах у нас в Белгороде. Мама училась на журфаке, папа был тренером по боксу. Когда появилась я, отец уже перешел работать в милицию, где тренировал служебных овчарок. Работу «брал на дом», поэтому сколько себя помню, у нас каждые два месяца появлялась новая собака: милый нежный комочек шерсти, который к концу обучения должен был превратиться в воспитанного пса. Конечно, я прикипала к щенку, потом словно отрывала от сердца. Но у нас была и собственная, всему обученная овчарка по кличке Байкал. Собаке доверяли как члену семьи... Лет с пяти меня с ней спокойно отпускали гулять: родители понимали, что рядом с овчаркой я в безопасности — Байкал чувствовал, кто друг, кто враг.
Второй член семьи, которому меня доверяли после пса — старший брат Владимир. Но тот мог и недосмотреть. Разница у нас большая — восемь лет, и ему тогда было со мной не очень интересно. Как-то мама выглядывает в окно: Вовка с другом лезут на дерево, а детская коляска катится в противоположную сторону, накреняется... Еще секунда — и я выпаду! Мама потом дала брату нагоняй.
И все равно в моих глазах Володя был неоспоримым авторитетом. Когда мне исполнилось пятнадцать, он как-то невзначай заметил: «Что-то ты поправилась». Сказал и забыл. А у меня в голове отложилось. Я села на жесткую диету: в день съедала тарелку фасоли и килограмм яблок — на таких харчах за месяц похудела на пятнадцать килограммов. Остались кожа да кости. Каждую ночь мне снилась еда, просыпалась как после кошмара: «Я ела во сне, теперь снова поправлюсь!» — и тут же кидалась к весам. Родители не могли на меня повлиять — дети в этом возрасте неуправляемы. Я уже весила тридцать девять килограммов и подняться на третий этаж школы стало сравнимо с покорением Эвереста.
