Любовь — это болезнь, которая со временем обязательно проходит. Главное, чтобы потом не было осложнений в виде ненависти и отвращения. В данном случае их удалось избежать. Я знаю, что когда Тамара с мужем перебрались из Киева в Москву, они часто бывали у Брежневых в гостях. Можно сказать, дружили семьями.
Леонид Ильич был очень привязан к Виктории Петровне. А она, зная это, никогда не опускалась до ревности. Если в обслуге появлялась симпатичная медсестра или официантка и Брежнев спрашивал:
— Витя, как думаешь, я еще ничего, я ей понравился?
Жена отвечала:
— Конечно, Леня, ты еще ого-го!
В сериале, который прошел несколько лет назад по телевидению, есть эпизод в спальне генсека, куда к нему на любовное свидание приходит медсестра. Бред чистой воды! Брежнев никогда не встречался с женщинами ни у себя дома, ни на семейной даче в Заречье! Место в супружеской постели было зарезервировано только за Викторией Петровной. Она и в последнюю ночь была рядом с ним, спала под одним одеялом.
Девятого ноября мы вернулись из Завидово. Леонид Ильич выглядел немного уставшим и вопреки обыкновению ушел в спальню, не дожидаясь программы «Время». Утром Виктория Петровна, как обычно, встала раньше мужа — в половине девятого ей делали укол инсулина. А в девять адъютанты Медведев и Собаченков пошли будить Брежнева, но он был уже мертв. Когда об этом сказали Виктории Петровне, она не поверила: «Этого не может быть... Я ведь только что ушла — он похрапывал».
Иногда я задаю себе вопрос: будь Леонид Ильич свободен в своей воле, наказал бы родным его отпеть? Однозначного ответа у меня нет, но считаю такое вполне возможным. Мама генсека Наталия Денисовна была очень набожной женщиной. В ее комнате висели иконы, на Страстной неделе в доме всегда пекли куличи, красили яйца. Накануне Пасхи Наталия Денисовна брала машину и отправлялась на службу в церковь. Однажды Брежнев попросил меня приехать на дачу в день Светлого Воскресения, которое пришлось на канун Дня Победы.
Мы должны были отобрать в его фронтовых альбомах новую серию фотографий для публикации. Наталия Денисовна и Виктория Петровна тут же усадили меня за праздничный стол, стали потчевать пасхой, куличами. Вскоре со второго этажа спустился Леонид Ильич. Идем вместе к нему в кабинет, вдруг генсек останавливается и говорит: «Знаешь, Володя, я вот лоб не расшибал, но что-то, — он показал пальцем наверх, — там есть».
Доказательством того, что Брежнев не был атеистом, может служить и фотография, где он общается с патриархом Пименом и будущим патриархом Алексием II. Правую руку Леонид Ильич прижал к сердцу, левую подает для рукопожатия, а на лице — искренняя улыбка и почтение.
