— Со мной точно отпустят. У нас в «Ленкоме» всю ночь празднование будет.
Знакомство Каширина с моими родителями состоялось в тот же вечер, и папа, как-то сразу проникшись доверием, легко меня отпустил.
Когда мы решили пожениться, никто не возражал. Да и с чего бы? Обе семьи из одной артистической среды. Мама Коли танцевала в кордебалете Театра оперетты, отец состоял в труппе Театра Вахтангова. Иногда снимался в кино, где ему чаще всего доставались роли машинистов. Свекор и в картине «Коммунист» паровоз водил, и в «Неуловимых мстителях».
Что касается моих родителей, то и они познакомились благодаря искусству. Отец воевал в кавалерии у Буденного, но в одном из боев был серьезно ранен.
Его комиссовали, и папа, у которого был красивый баритон, записался во фронтовую концертную бригаду. Мама, многие годы занимавшаяся хореографией, танцевала в другой. На общем большом концерте родители познакомились, полюбили друг друга. Поженившись, стали выступать вместе. Я появилась на свет в феврале 1944 года. В голодной, холодной Москве. Вырываясь на побывку, папа по ночам воровал дрова, чтобы мы не замерзли.
Танцевать я начала, еще толком не научившись ходить. А в четыре с половиной года мама отвела меня в ансамбль, который впоследствии получил имя Локтева. Росточка я была, мягко говоря, невеликого, и руководитель коллектива Елена Романовна Россе схватилась за голову: «Скоро в пеленках будут приносить!» Но все-таки, поставив к станку, попросила показать, что умею.
Я хотела быть только артисткой. В театральную студию при ЦДТ поступила, что называется, с лету, а на третий день уже получила предложение озвучить персонаж на «Союзмультфильме». Меня часто спрашивают: «А сколько всего мультиков вы озвучили?» Много, но точно не знаю — не считала. Кому-то важен строгий учет, а мне слова дочки Кати, которая давно выросла и уже сама стала бабушкой: «Мамочка, как же я маленькой ненавидела твою работу! Мечтала, чтобы ты оставалась дома. Зато теперь каждое утро провожу с тобой: включаю телевизор, а там мультик, где герой говорит твоим голосом!»
Работа на «Союзмультфильме» подарила мне встречи с гениальными актерами: Риной Зеленой, Милляром, Раневской... С Фаиной Георгиевной мы встретились на студии, когда я была беременна Катюшей.
Раневская изумленно подняла брови: «А что, пионэрам уже разрешается рожать?» Смена затянулась, и, опаздывая к началу спектакля, я пыталась поймать такси. Не тут-то было. Вышедшая следом Фаина Георгиевна покачала головой: «Деточка, подожди, это не так делается». Встала посреди дороги, развела руки в стороны: «Шеф, стой!» Одна за другой затормозили пять машин. Открыв дверцу первой, Фаина Георгиевна сказала: «Я поеду с вами в следующий раз, а сейчас отвезите ребенка туда, куда скажет».
На выпускном вечере студии ЦДТ, проходившем в ВТО, собрался полный зал. Мы играли отрывки из спектаклей, читали монологи. Под занавес сценического действа ко мне за кулисами подошла какая-то дама: — Вас хотят видеть почтенные люди.
Давайте спустимся в зал.
Спускаемся. Сидят два дяденьки: один — длинный с прямой спиной, второй — маленький, скрюченный. Дама их представляет:
— Знакомьтесь. Это Сергей Владимирович Михалков и Михаил Аркадьевич Светлов.
Я в ответ с негодованием:
— Не врите. Они давно умерли.
— Почему вы в этом уверены? — рассмеялся маленький.
— Потому что они классики.
Длинный, ухмыльнувшись в усы, промолчал, а маленький, вытерев выступившие от смеха слезы, заметил: — Большое спасибо, но мы действительно — Михалков и Светлов, и оба пока живы...
Вас пригласили по моей просьбе: хочу, чтобы вы снялись в моем фильме.
И тут я снова засомневалась:
— Вы же поэт. Теперь еще и режиссером заделались?
— Нет, просто картину по моей пьесе будут ставить.
Так я попала в фильм «Двадцать лет спустя», одновременно с которой сыграла еще и в комедии «Дайте жалобную книгу». Эти съемки вспоминаются постоянным хохотом. Веселую атмосферу на площадке создавал режиссер Эльдар Рязанов. Для меня у него было коронное приветствие: — Люся, кого сегодня ты изображала в своем детском театре?
Отвечала пискляво:
— Кустик.
Впрочем, именно «кустиков» в моем репертуаре никогда не было.
Ежики, белочки, птички, мальчишки-сорванцы, принцессы, Мертвая царевна, Золотая рыбка... Кого я только не переиграла почти за сорок лет! В большинстве спектаклей это были главные роли, и когда несколько лет назад заявила руководству, что ухожу на пенсию: мол, неловко играть детей младшего школьного возраста, в зале мои внуки сидят! — директор с худруком разве что на колени не упали: «Люся, не делай этого! Для большинства зрителей наш театр начинается с Гниловой!» Сговорились на том, что доиграю спектакли, где нет замены, — и отпустят.