Тишкина мы ждали полтора часа, а дело было в конце октября, холодно. Наконец появился. Мне купили мороженого, и я его ела дубль за дублем, до посинения. На мне было любимое черное пальтишко, так что замерзла жутко. Но Алексей повел себя как истинный джентльмен. После каждого дубля растирал мне руки и прятал их себе за пазуху, чтобы согреть, сажал в машину и заставлял водителя включать печку на полную, хотя тот жаловался, что бензин не казенный. После съемок повез в кафе, отпаивать чаем. Тогда я поняла, что он совсем не такой, каким хотел казаться. Так и начался наш роман...
Потом выяснилось, что мы уже давно могли познакомиться. Когда я снимала квартиру на «Коломенской», Алексей жил с родителями по соседству. Мы каждый день ходили до метро одной дорогой и садились в один и тот же последний вагон — целый год. Потом мне предложили вести молодежную программу и сказали, что там очень интересный режиссер. Это и был Леша. Проект, к сожалению, не состоялся.
После этого он видел меня на МУЗ-ТВ, когда приходил к Андрею Болтенко: «Заглядываю в комнату — сидит симпатичная девушка вот с такими ресницами, готовится к эфиру. Спрашиваю, где Болтенко. А ты отвечаешь не глядя: «Его нет, зайдите позже». И я подумал: «Да, эта фифа мне не по зубам...»
На BIZ-TV у нас уже не было шанса не встретиться, но Алеша долго боялся подойти, ведь я была такая крутая!
Мы познакомились с третьей попытки и больше не расставались. Часами висели на телефоне, гуляли по городу, а когда заходили в метро, никак не могли попрощаться, целовались, обнимались и вскакивали уже в последний поезд. Однажды решили: «Хватит валять дурака! Надо жить вместе!»
Настало время познакомить Алексея с родителями. Наше появление произвело в Набережных Челнах фурор: оба в дредах, да еще Алексей скейт привез! Когда вышли на улицу, местные пацаны головы посворачивали. На лицах у них было написано: «Приехал, гусь столичный! Сейчас мы его поймаем и ощиплем!» Но Алексей и сам не лыком шит, долгое время занимался карате, боксом, может за себя постоять. Это читалось в походке и взгляде, так что местные подходить к нему побоялись.
Папе с мамой Алексей понравился сразу. Даже не выспрашивали: кто он, что он, достоин ли меня. Нам с сестрой всегда доверяли и позволяли набить свои шишки. Мне нравится такая модель взаимоотношений отцов и детей. Я считаю, что три вещи человек должен выбрать сам: веру, профессию и вторую половину. Часто родители заставляют ребенка принять, как им кажется, единственно верное решение, мол, мы лучше знаем. Но, как правило, это заканчивается несчастливыми браками и нелюбимой работой. Мы с сестрой сами решили, куда пойти учиться, и приняли ту религию, к которой лежала душа. Сестра — православие, я — католичество. И своих вторых половинок выбрали сами. Хотя родителей смущало, что мы жили без росписи, и я с Алешей, и Оксана с Игорем. Мама размышляла вслух: «Так странно, вроде вы выросли в семье с классическими устоями. А живете с парнями без регистрации и замуж не собираетесь. Дайте нам с папой хоть на свадьбе погулять».
Сестра со своим мужем зарегистрировали брак, когда родился первый ребенок, чтобы избежать бумажной волокиты, — спустя десять лет с момента знакомства. Мы с Алексеем поженились после пятнадцати лет совместной жизни, потому что для одной сделки нужно было, чтобы мы были женаты.
Многих пугает такой подход к браку. Но я считаю: о том, что ты будешь в горе и в радости с любимым, достаточно просто сказать ему, еще лучше — доказать это поступками, а штамп в паспорте — для тети в окошке госучреждения, когда нужный документ могут выдать только супругу.
То же самое с детьми. Не успели встретиться, уже бегут жениться и обязательно, вот прям не выходя из ЗАГСа, нужно родить! Поэтому когда мы с Алексеем отметили десять лет совместной жизни, вдруг появились слухи, будто я не могу иметь детей или не хочу их. Тогда я отстаивала право женщин на childfree (нежелание заводить потомство), думаю, отсюда ноги растут. До сих пор по этому вопросу своей позиции не изменила, но сама всегда видела себя мамой. И потому мы — когда вдоволь натусовались, напутешествовались, построили карьеры, дом — задались вопросом: а не пора ли нам завести себе веселого друга или подругу, с которым (которой) можно так же путешествовать, весело проводить время и кому передать свой накопленный опыт? Так на свет появилась Муза, и надеюсь, на одной дочке мы с Алексеем не остановимся. Вот подрастет немножко, и может, еще сподобимся.
Когда меня спрашивают, что изменилось в жизни с появлением дочери, я отвечаю — набрала лишние семь килограммов. А так, пожалуй, все по-прежнему: Муза очень здорово вписалась в нашу жизнь. Пока она неплохо себя ведет. За границей ей уже дали прозвище Big calm — Величайшее спокойствие. Но я, говорят, тоже была очень спокойной в младенчестве, а потом что началось?!
Дочка уже путешествует с нами. Весной всей семьей ездили в Копенгаген, где я комментировала «Евровидение», не хотелось расставаться с Музой. Я еще кормила ее грудью, и поездка выпала на майские праздники, и Алексей был свободен — так что решили прокатиться втроем. Днями напролет гуляли, валялись на травке в парке, осматривали достопримечательности и снимали фильм о приключениях маленькой Музы. «Евровидение» начиналось поздно вечером, я успевала уложить дочку и поцеловать мужа. А потом садилась на велосипед и ехала на арену.
В разных странах сталкиваешься с разным отношением к детям. В Италии их могут затискать до изнеможения, в Америке сплошные уси-пуси, во Франции к ним относятся с пиететом, но без фанатизма. В Дании ребенку не выказывают особого отношения, скандинавы народ суровый. И очень скоро мы нашли этому подтверждение.
Музу уже докармливали, в Москве мы разводили смесь специальной водой для детей. Но бутылка, захваченная с собой, быстро закончилась. Зашли в один магазин — детской воды нет. В другой — тоже.
