«Антибабникам», сторонившимся женщин, не умевшим наладить с ними контакт, я, наоборот, всегда сочувствовала и пыталась помочь. Таким, по-моему, был Валера Иванов. Теперь, много лет спустя, он грозится подать в суд, рассказывает в СМИ, как мы с Сашей его якобы «кинули» на деньги, но корни обиды, конечно, совсем в другом. В нашем случае вообще трудно оценить чей-то конкретный вклад. Мы все работали на общее дело. Я с самого начала сторонилась каких-то расчетов, этим занимался Саша, и в моих отношениях с Валерой не существовало материального аспекта. Интересно, что мы с ним были антиподами. Я страдала комплексом красавицы, если можно так выразиться, а он — закоренелого холостяка. У Иванова на тот момент не было серьезных отношений с женщиной, и он ни с кем не встречался.
Вначале я Валеру не очень замечала, как профессионала боготворила Володина.
Но мы много времени проводили вместе по работе и постепенно сдружились. Я познакомилась с Валериными родителями. Они были очень хорошие и очень простые люди. А сам Иванов — вообще уникум. Я таких мужчин прежде не встречала. Иногда казалось, что общаюсь с ребенком. Детская чистота во взрослом мужчине меня и покорила.
Саша по этому поводу не испытывал никакой ревности и с пониманием относился к нашей дружбе. Я объясняла, что Валера как брат. Но он относился ко мне совсем не по-братски. Жаль, слишком поздно это осознала.
Однажды случайно дотронулась до Валериной руки, и он побледнел. А потом посмотрел на меня таким взглядом, сразу поняла: влюбился. В такой ситуации самым лучшим было бы разойтись подобру-поздорову, но нас держала работа. Этим Валера и пользовался, все время находил возможность быть рядом. Сам возил меня по делам. Машину новую специально купил! Оказывать конкретные знаки внимания боялся — я бы сразу сбежала — и довольствовался малым, понимая, что ничего другого ему не светит. Я говорила, что люблю Сашу, а с таким мужчиной, как он, не смогла бы жить никогда. Мы совершенно не сходились характерами.
Начиналось все прекрасно, на тонких чувствах, бережном отношении друг к другу и уважении к моему браку. Это было чистое озеро бескорыстной любви.
Но постепенно вода в нем стала цвести и озеро превратилось в грязный пруд, а потом и в болото. Наш «роман» изжил себя. В профессиональном плане расставание было неминуемо. Творчество стало рутиной. Мы буксовали на месте. Но в человеческом плане сроднились и были как семья. Одно время мы с Сашей даже жили в Валериной комнате в коммуналке, пока не купили квартиру.
Иванов считал, что я ему всем обязана. Он, конечно, немало сделал, и я за это очень благодарна, но нельзя недооценивать и вклад других людей — Вадима Володина, моего мужа, стилистов, режиссера Игоря Зайцева, который снял клипы «Ветер с моря дул», «Облака», «Считалочка», «Черепашка». Этот человек сыграл неоценимую роль в создании моего образа.
Позже Игорь поставил такие успешные фильмы, как «Есенин», «Каникулы строгого режима», скоро состоится премьерный показ сериала «Екатерина Великая».
Но Валера считал, что это он создал Натали, как Пигмалион — Галатею. Однажды сказал на полном серьезе: «Мое предназначение — быть продюсером певицы». Меня резанули эти слова. Наверное, я сама виновата. Старалась всячески поднять его самооценку, называла своим продюсером и по имени-отчеству. Вот он и загордился.
Какое-то время я позволяла Иванову играть роль Пигмалиона, но в нем все сильнее стали проявляться раздражение и злость, видимо, связанные с чисто мужской обидой.
И я начала звереть. Открытых конфликтов не было, но мы постоянно балансировали на грани ссоры. Рядом с Валерой я превращалась в мегеру и была противна самой себе. Стерва — не мое амплуа. Я тогда написала песню, в которой были слова: «Я вырастаю из твоей любви. Она мне жмет, как старенькое платье». Это — про нас с Валерой.
Не хотела его обижать и сейчас боюсь ранить, но нам надо было расстаться гораздо раньше, когда я впервые почувствовала, что устала от этой дружбы и этого необычного творческого союза — большой семьи. Я же никак не могла решиться и «жалея, рубила хвост по частям».
А потом случилось несчастье. У Иванова умерла мать.
Она долго болела. Мы втроем ходили в храм Христа Спасителя поклониться мощам святого Пантелеимона — я и Валера с мамой. Но если я просила о ребенке, то они об исцелении. На поминках Валерин отец отвел меня в сторону: «Наташ, познакомь Валерку с какой-нибудь женщиной. Иначе он так и будет один. А мне хочется, чтобы род наш продолжился». Именно в этот момент я подумала: «Нужно прекращать отношения. Валере, конечно, будет больно, но он не мой герой и никогда им не будет. Даже его отец это понимает». Однако для меня немыслимо было просто взять и уйти. Решили с Сашей отработать с Ивановым еще год. Возможно, Валера рассчитывал на большее, но мы сделали все, что могли. И сейчас я вижу свою единственную вину в том, что сразу не расставила все точки над i, слишком близко подпустила к себе этого человека и не ушла вовремя...
Я молилась о ребенке, и Бог услышал.
