На этот случай там существуют специальные фонды для помощи новоприбывшим. Мы тоже по приезде получили небольшие средства. Хватило на то, чтобы снять полдома в предместье Нью-Йорка, в тихом и милом городке Фэйр Лоун в Нью-Джерси, по соседству с Юриной сестрой.
То, что мы никому не нужны и не интересны, что прошлые заслуги здесь ровным счетом ничего не значат, стало понятно сразу. Времени на то, чтобы рыдать и впадать в депрессию, не было. Приходилось начинать жизнь с нуля. К счастью, Юра очень быстро нашел работу по специальности: устроился дизайнером в крупную ювелирную компанию. А через какое-то время стал сотрудничать с одной из нью-йоркских арт-студий, где трудится по сей день.
Ириша поначалу работала продавцом в магазине, секретарем в адвокатской конторе, а параллельно окончила местный колледж.
Пыталась пробиться в модельный бизнес — она у нас высокая, красивая, — но на это требовалось жизнь положить и еще много денег, чтобы как-то раскрутиться. Окончив Нью-Йоркский университет, дочь продолжила учебу на биологическом факультете университета в Стоуни-Брук, получила степень мастера. В том же университете защищал диссертацию по математике замечательный парень из Питера. Они друг другу понравились, и Слава стал нашим зятем. Сначала ребята жили в Калифорнии, где родилась внучка Грушенька. Потом переехали в Германию. Слава преподает математику в Лейпцигском университете.
Там появился на свет наш младший внук Феденька. Кстати, это не помешало Ирише недавно защитить диссертацию по молекулярной антропологии, она работает в лаборатории генетики, сделала даже научное открытие.
Павлуша окончил школу, учился в университете Ратгерс штата Нью-Джерси, а потом защитил диссертацию по иммунологии в Корнелльском университете. Ириша шутит: «Кроме вас с папой в семье все профессора». Женился сын на бывшей однокласснице, которая тоже перебралась с родителями в США. Яна — врач-логопед, у них родился замечательный мальчишка, назвали Ванюшей. К сожалению, хорошую высокооплачиваемую работу Яне предложили в Канаде, поэтому сегодня Павел из Нью-Йорка летает к семье на уик-энды.
Зато внук уже лопочет по-французски.
— Вань, друзья-то у тебя на новом месте есть? — интересуюсь я.
— Ну, вообще-то я очень популярен.
— Это он перевел с английского на русский, — поясняет Паша.
Родной язык наши внуки не забывают. Аграфена даже сочиняет на русском книгу.
Соня, старшая внучка, уже взрослая девушка, разговаривает почти на всех европейских языках.
В первые годы эмиграции, чтобы дети могли состояться, я по примеру мамы взяла на себя все домашние заботы: варила борщи, жарила котлеты, сидела с внучкой Сонечкой. Самым тяжелым было оказаться в языковом вакууме.
Я сразу же пошла на курсы английского, но освоила лишь бытовую речь, говорить могла, а понять, что тебе ответили, нет. Ухо долго привыкало к чужому языку. По большому счету я языка не знаю. А вот за рулем чувствую себя уверенно, вождение мне тоже пришлось осваивать в срочном порядке, так как здесь автомобиль — практически единственный способ передвижения. Но жизнь все равно до сих пор непривычная. Вот и хорошие американские фильмы обожаю, и передачи смотрю, и знакомых много, но все равно есть ощущение, что я здесь чужая...
Дети разъехались, и старое жилище стало для нас слишком большим. Мы перебрались в двухэтажный дом по соседству, заняли одну из четырех квартир. Жилье по американским меркам скромное, но нам хватает.
