Чтоб не заскучал, пытаемся его на поводочке по улице выгуливать, скоро отвезем на дачу.
Владимир — друг мой, самый близкий человек. Мы вместе уже много лет. Одно время находились в романтических отношениях, но сейчас все как-то растворилось. Мы уже взрослые, умные и на романтику не сбиваемся. Ее место вытеснило подобие родственности, хотя братом и сестрой нас тоже не назовешь. Но у нас квартиры, за которыми надо следить, хозяйство, которое приходится вести. Бывает, Владимир позвонит: «А давай съездим в Гаврилово». И мы едем на его дачу под Выборг. Там красотища, места просто чумовые. А какое купание! Если осень — сидим заваленные грибами, хотя я не такой уж большой их любитель. Зато всегда можно обрадовать мою соседку по даче Нину Николаевну Ургант, у которой просто наркотический приступ случается, когда видит корзину белых.
В другой раз, напротив, собираемся на моей даче в Грузино. Приезжает Андрюшка Ургант, которого я просто обожаю. Такие чувства к нему испытываю, что кажется — все время бы щипала! Он мало того что очень талантливый, так еще и настоящий мужик, всегда всех кормит.
Нина Николаевна — моя родня. Володя всегда поправляет: дескать, так говорить нельзя. Но я ощущаю ее родной по крови. Внук Нины Николаевны Иван на моих глазах вырос. Помню его смешным подростком: долговязым, с огромными, взрослыми уже кулачищами. Помню, как давала ему какую-то денежку. Как слушала его первые синглы. Очень хотелось помочь, но чем? У Ирины Алферовой как-то спросили, помогала ли она в карьере дочке Ксюше. Она очень правильно ответила: «Нельзя помочь стать актрисой.
Ты все можешь, кроме этого». Не думала, что Ваня пойдет в актеры и ведущие, казалось, он петь будет. Но всегда говорила: та, кому Ваня достанется, станет счастливейшей из женщин. Настолько свято он относится к жене, детям, всем своим родным. Для меня уже один тот факт удивителен, что человек не пьет и не курит. Тут, правда, сразу вспоминается: «Что-то, воля ваша, недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих». Но оставим эту сентенцию на совести Михаила Булгакова. Теперь, когда наш Ваня мэтр, уже не получается сбиваться на тон, которым я привыкла с ним разговаривать. Но мы все равно обязательно найдем тему пошептаться и посплетничать.
Сегодня мы с Вовкой как два боевых товарища. Иногда дружно вместе в аэропорту непогоду пересидим, поголодаем, а иногда погрыземся раз триста на дню. Живем как умеем. Тонем в решениях каких-то проблем: то одно, то другое, то зима, то лето. Слава богу, сейчас я очень хорошо работаю. Моя аудитория помолодела процентов на восемьдесят. В общем, как говорится, все путем!
Но вот что подумала: я сегодняшняя еще очень даже ничего себе, но проходит мимо интересный мужчина — и не цепляет. Речь не о том, что у нас могло бы «случиться». Я предчувствия, волнения, интереса не испытываю. Иногда даже страшно становится: неужели больше никогда не влюблюсь? Хотя поистине сильное чувство мне доводилось переживать только в голове, можно сказать, виртуально. Называть имени не имеет смысла, поскольку ничего между нами не было.
Обстоятельства складывались так, что не сводили меня с объектом платонической страсти. Но я об этом человеке думала, мечтала, спать не могла, дышать не могла, представляла наши возможные диалоги... Вот только перенести эти мечты в реальность мне не было дано.
Каждому возрасту Богом отпущено что-то свое. Так мир устроен. Смолоду главным была любовь, затем — карьера, а в сегодняшнем моем состоянии очень не хватает внуков. От себя никуда не деться, от генов своих деревенских. Чтобы был кров, очаг, коза, корова, невестка, внуки. Я этого очень жду и никогда ждать не перестану.
