Мать не могла засиживаться в декретном отпуске, почти сразу же вышла на работу. Я оказалась на попечении бабушки, что не было редкостью в те времена.
Матерью я гордилась. Это сейчас она уже не та — годы свое взяли. Не понимаю, где эта рысь, которую я так обожала, алё, ку-ку, где она? После фильма «Волчок», где Вася Сигарев, режиссер и автор сценария, обыграл воспоминания моего детства, а я исполнила роль матери, она обиделась на нас. Зря, это же не биография, это творчество. «Волчок» дал начало моей новой жизни, принес приз «Кинотавра» за лучшую женскую роль, вообще все изменил — так что в каком-то смысле спасибо маме.
Многие считают, что у меня было страшное детство. Это неправда — дети, как правило, счастливы, и мне тогда жизнь не казалась фильмом ужасов.
Да, я была предоставлена в основном самой себе. Была общительной, бойкой, могла уйти с незнакомыми детьми играть за поселок, в лесу с грибниками заговорить. Любила гулять по кладбищу, ничего не боялась. Собирала оставленные на могилах шоколадные конфеты «Белочка», «Метелица», карамельки не брала — они стремные. Конфеты съедала там же, домой не носила...
Однажды нашла в лесу, я там ягоды собирать любила, мешок с котятами. Потыкала палкой и ушла, спасать не стала. Эти котята были как я — кем-то оставленные, ненужные. Еще в лесу росли сосны, и вот мне казалось, что две сосны, которые я заприметила, — жених и невеста. Когда долго не видела маму, приходила в лес, смотрела, как они раскачиваются, и казалось, что они меня сейчас заберут отсюда навсегда.
Наверное, хотелось этого. Богатое у меня было воображение! Вокруг все жило и шевелилось, я росла в природе.
Когда мне исполнилось пять, умерла бабушка. Сгорела от рака за три месяца, но я этого, к счастью, не видела. Мама отправила меня в пионерлагерь. Скажете: выдумываю — пятилеток в лагерь не берут. Но для моей мамы никогда не было ничего невозможного.
В лагере я тут же влюбилась в парня из первого отряда. В тихий час воровала у вожатой туфельки на каблучке, напяливала, тащилась к корпусу, где жили старшие, и что есть мочи орала под окнами: «Бура, выходи!» Кстати, сегодня Андрей Бура депутат. Он выбегал cо словами «Вали отсюда!», а ребята над ним ржали. Когда мама навестила меня в родительский день, начальник лагеря потребовал: «Татьяна, поговорите с Яной!»
А мама поступила мудро, поговорила не со мной, а с Андреем: «Ну, поиграй с ней в мячик, что тебе стоит, она же маленькая». Он играл, такой грустный. И я была грустная — мне тоже этот мячик на фиг не был нужен.
В конце смены спросила, поедет ли Бура на вторую смену, он ответил — да. Тогда и я сказала маме, что хочу в лагерь. Приехала, а его нет! В итоге проторчала там пол-лета. Вернулась, а бабушка умерла.
В жизни матери появился первый серьезный мужчина — дядя Володя. Мама в то время уже работала секретарем-машинисткой в горсовете. Владимир помог получить «однушку» в двенадцатиэтажке в центре Свердловска.
Володя вообще сыграл важную роль в моей жизни — заменил отца. Часто дарил шикарно иллюстрированные книжки, я обожала сказки, а еще подарил диапроектор, часами «крутила» диафильмы. Именно он устроил меня в хороший детсад. Там я впервые проявила актерские способности: быстрее всех учила стихи и с пафосом их читала, хорошо танцевала. Однажды директрисе детсада дали ответственное задание: попросили отобрать особо одаренных детей для выступления с танцевальным номером в концерте к Седьмому ноября. Кастинг нам устраивал профессиональный хореограф, ставивший танцы народов СССР. Меня рассматривали на роль узбечки — сборщицы хлопка. Я ни на что не надеялась, расстроилась, когда увидела девчонок-конкуренток с длинными косичками, у меня-то было три пера белесых на голове. Спасли необыкновенно пластичные руки, когда хореограф увидел, как я ими повожу, как прихлопываю в ладоши, воскликнул: «Только она!
Найдите девочке парик». И я солировала в концерте.
Позже люди не раз говорили, что я одаренный ребенок, надо развивать способности. Только мама ни разу ничего подобного не сказала. Здесь и трагедия моя, и победа, то, что заставило стать актрисой, — это ее отношение. Все сделала ради того, чтобы она однажды сказала: «Яна, так ты у меня актрисой стала, надо же!» А маме не до меня было, не до моих дарований.
Она была молодой и очень, очень красивой. Когда шла по улице, мужчины смотрели вслед. От поклонников не было отбою. Во дворе тоже все только о моей маме и говорили.