Никак не могла решиться. В результате уехала с Володей Кузьминым. Женя ужасно расстроился и стал меня просить: «Поговори с ней, тебя она послушает. Верни мне Аллу».
Как и в случае со Стефановичем, я бессилен был что-то изменить: Пугачева всегда сама принимала решения. Говорят, что никакого романа у нее с Кузьминым не было. Мол, все это пиар-ход, чтобы привлечь к себе внимание. Не знаю. В памяти осталась картинка: Вовка сидит на полу в ее квартире, перебирает струны гитары и сочиняет «Запевалу-дождь». Они очень чувственно спели «Две звезды», ездили с этой песней на фестиваль в Монте-Карло. Алла заботилась о детях Кузьмина, куда-то их устраивала, с кем-то постоянно созванивалась. Мне всегда казалось, что их связывало чувство посильнее, чем просто дружба.
Хотя знаю за собой одно качество: никогда не рвался ни над кем «держать свечку» и о романах и похождениях друзей и знакомых всегда узнавал последним, иногда даже спустя много лет.
А замуж Алла вышла за Филиппа Киркорова. Филю я знал с детства, был знаком с его отцом Бедросом. Когда в 1988 году давал в зале «Россия» девятнадцать концертов к собственному пятидесятилетнему юбилею, позвал Киркорова открывать их песнями «Дети Адама и Евы» и «Синдбад-мореход». Филя шел первым номером, Алла выступала в финале. Увидев Филину знаменитую седую прядь, Пугачева тут же прошлась по этому поводу: «Что с Филиппом? Как-то странно начал седеть, клоками».
Когда Филипп собрался на «Евровидение» в Дублин, они уже не расставались.
Почему-то выкопали песню на мои стихи «Колыбельная вулкану». Поехали втроем: Филя как участник, а мы с Пугачевой в качестве группы поддержки. Киркоров, если не ошибаюсь, занял там почетное семнадцатое место, выступал, между прочим, в розовой курточке. Алла за него страшно переживала.
По окончании конкурса премьер-министр Ирландии давал прием в каком-то ангаре. Мы явились туда первыми: Алла вся в белом, я — в черном, Филя — в красном. Распорядитель нас поприветствовал: «А, туркиш делегейшн». Мы потом долго смеялись.
Я находился в Лос-Анджелесе, когда Алла и Филипп расписались в питерском ЗАГСе. Первому позвонили мне. «Дядя Илюша, я женился на Пугачевой», — раздался в трубке радостный голос Филиппа.
Он всегда смотрел на Аллу как на богиню, говорил о ней с восторгом и упоением. И продолжает это делать.
Наши пути давно разошлись. И не только потому что в шоу-бизнесе дружбы не существует. Дружба вообще понятие избирательное. Мы были вместе, пока нас объединяло общее дело, общее творчество, общие идеи, общий градус восприятия жизни. А потом каждый пошел своей дорогой. Мы не ссорились, нет. Даже наша размолвка с Филиппом была, на мой взгляд, неправомерно раздута. Я пропустил мимо ушей информацию о том, что Киркоров обматерил журналистку в розовой кофточке. И когда мне позвонил редактор русского радио из Нью-Йорка Олег Фриш и в прямом эфире попросил ответить на вопрос радиослушательницы из Филадельфии: «Хорошо это или плохо, когда мужчина матерится в адрес женщины?»
— естественно, я как нормальный человек сказал, что плохо. Но даже если б знал, что речь идет о Филиппе, высказался бы тоже резко. Подобное поведение недопустимо для известного артиста. Киркоров тогда обиделся и назвал меня иудой, но потом признал свою вину, даже извинился. Я же полтора года назад первым поддержал его в ситуации, случившейся на «Золотом граммофоне» с помощницей режиссера Мариной Яблоковой: публично просил других артистов не уничтожать певца, сначала во всем разобраться. Правда, благодарности от Киркорова не дождался.
Да и не жду я ни от кого никаких благодарностей. И на Пугачеву не обижаюсь, что на концерт в честь моего шестидесятилетия не пришла. Значит, не смогла.
