Юркин родственник — единственный наш местный знакомый — привез откуда-то маленький холодильничек. Вот и вся обстановка.
Зато для гостей наши двери просто не закрывались: из театра все шли к нам, из поликлиники — тоже к нам. Весело жили, хотя и небогато. Моя зарплата была рублей восемьдесят пять, его — сто десять. Особо не пошикуешь. Помню, в театре выпускали мюзикл «Иосиф Швейк против Франца Иосифа», где я играла баронессу. Выходила на сцену вся такая шикарная, под канкан. И вот с утра у нас два прогона, вечером спектакль. Домой забегать не хотелось, решила просто пройтись. Перехожу дорогу, и со мной равняется какой-то дядька. Оглядывает с ног до головы и произносит: «А на сцене вы совсем другая!» Я вернулась в театр, подошла к зеркалу: «Да, Анечка, а ведь это был отнюдь не комплимент». Вечером пришла домой с заявлением:
— Юра, мне нужны новые шапка, пальто и сапоги.
— Как, все сразу?
— невозмутимо спросил муж. — Нет, дорогая, сразу не получится...
Вскоре я забеременела, рожать мы с Юрой отправились в Москву. Была уверена, что родится мальчик. Пока ходила с пузом, в театре все только и спрашивали: «Ну, как там наш Егорка?» Но когда сын родился, мы назвали его Денисом. Мне всегда нравился Денис Давыдов. Он такой... с перчинкой. И сын получился «с перчинкой».
В Москве я пыталась устроиться в Театр имени Станиславского. Узнала, что в труппу требуется актриса моего плана, и пошла к директору. Он высокий, худой, импозантный: «Прошу вашу ручку».
А я... растерялась. Стыдно стало: пеленки, распашонки и ползунки маленького Дениса я стирала руками, потому они были неухоженными, костяшки пальцев стерлись до крови. Настолько смутилась, что повесила на протянутую руку директора свою сумку. Разговора не получилось. Кто возьмет на работу неадекватную артистку?
Так что пошла в Московский областной драматический театр имени А.Н. Островского. Пусть и не самая известная труппа, но ни в какую другую даже не тыркалась. Мечтала работать, играть, но за престижем никогда не гналась.
Главное испытание, на которое обрекает служба в театре, это длительные летние гастроли. Уезжая, я старалась всячески облегчить одинокую жизнь своих мужчин. Все у меня было наготовлено и разложено. Одежда — по стопочкам: это на понедельник, это на вторник...
Морозилку набивала полуфабрикатами собственного приготовления: и пельмени налеплю, и голубцы накручу, и даже бульон в лоточке заморожу.
Если приходилось уезжать на несколько месяцев, Юра обязательно прилетал меня проведать. Дни рождения вообще никогда не пропускал. Как-то играли месяц в Волгограде, оттуда сразу перебрались в Ижевск. А в Ижевске в те годы был полный голяк с едой. Ну, просто вообще ничего нельзя было купить. Я Юрке пожаловалась по телефону. Иду с репетиции в гостиницу, мне говорят: «К вам пришел какой-то мужчина. Сидит в соседнем номере, у ваших подруг по театру». Смотрю — Юрка! Притащил тяжеленные сумки с продуктами и... баночку клубники со сливками. Знал, чем порадовать! Так в самолете и летел, не выпуская банку из рук.
«Что вы все жалуетесь?
— удивился он нашим стенаниям. — Хотите, я вас в ресторан свожу? Там уж точно еда есть. Девчонки, угощаю!»
Мы давай отнекиваться, но если Юра решил, его уже не остановишь. Приходим в ресторан. Берем себе салатики, а муж заказывает по полной программе — с супом и компотом. Приносят окрошку. Он попробовал, спрашивает официанта:
— Скажите, а это квас или вода?
— Понятия не имею. Попробуйте «стейк по-ижевски». Фирменным блюдом оказался обычный батон за двадцать восемь копеек, разрезанный по диагонали и пропитанный с одной стороны каким-то жиром. На бедного Юру было жалко смотреть.
— Да, девчонки, совсем беда...
Юра много лет проработал в «Кремлевке», среди его пациентов был, например, министр внутренних дел Николай Щелоков. Но дома муж о своей работе не рассказывал. Когда его только принимали на службу, органы госбезопасности проверяли нас до седьмого колена. И даже после увольнения Юру еще долго не выпускали за границу. Как тогда говорили, мы были «невыездные». Мало ли что мог рассказать высокопоставленный пациент своему врачу...
С Юриной работой в моей жизни был связан один неприятный эпизод. Когда в Областной театр пришел новый директор по имени Владимир Ильич, началась травля главного режиссера. Я подписала письмо в его защиту: звезд с неба режиссер, может, и не хватал, но спектакли ставил честно.
