Ну что ж, посмотрим, миссис Мюррей, что вы скажете завтра! Вы и все те, кто списал Мэрилин Монро со счетов.
Мэрилин распахнула окно и жадно вдохнула горячий, наполненный ароматом эвкалиптов воздух. Почувствовала, как сжалось сердце, — знакомое с детства ощущение подступающего страха. Много лет она глушила его таблетками и виски. Старалась отключить сознание раньше, чем страх из маленького зверька превратится в монстра с картин Гойи и поглотит все ее существо. Но сегодня она этого не сделает. Несколько глотков шампанского — и достаточно. Сегодня ей нужна холодная ясная голова.
Мэрилин осторожно потрогала пластиковый флакон, лежащий на белой крышке рояля Baby Grand. Пару недель назад она пообещала доктору Гринсону, что с транквилизаторами покончено.
И она сдержит слово, не станет глотать эти проклятые таблетки, которые почти уничтожили ее рассудок. Это просто маленькая подстраховка. Для спокойствия и собранности. Когда зазвонит телефон, она должна быть холодной, жесткой. Взрослой.
А телефон зазвонит, в этом Мэрилин не сомневалась. Ей все же удалось загнать в угол самого могущественного человека в мире. Ты считал себя неуязвимым — что ж, ты ошибся. По-настоящему неуязвим только тот, кому нечего терять. А ты можешь потерять все.
Мэрилин подняла голову и посмотрела на потолок. «Я знаю, что здесь полно ваших микрофонов и вы меня слушаете, — усмехнулась она. — Давно слушаете, ловите каждое слово. Ну, сегодня вас ждет настоящее представление.
Самая горячая ночь за всю вашу карьеру в ФБР, дорогой мистер Гувер. Посоветуйте президенту принять правильное решение».
Они думают, ей никто не поверит. Надеются объявить ее сумасшедшей — конечно, с помощью студии. Чертовы голливудские кровопийцы, они с радостью ухватятся за возможность уничтожить саму Мэрилин Монро. «Эта безмозглая, пропившая свои и без того скудные мозги психопатка обошлась нам в уйму денег! — буйствовал режиссер Джордж Кьюкор, узнав, что Мэрилин отказалась продолжать съемки в фильме «Что-то должно случиться».
Уж конечно, если его, продюсеров и партнеров по фильму спросят о Мэрилин, они найдут, что сказать. Ну разве что кроме Дина Мартина. Дин не такой, он всегда был добр к ней.
Старина Дин, с нежностью подумала Мэрилин, ты, как и я, прячешься от жизни за ироничной ухмылкой, не выпускаешь из рук стакан с виски и делаешь вид, что тебе все безразлично. Но даже ты не смог скрыть волнения, узнав, что я собираюсь сделать: «Детка, эту войну тебе не выиграть, силы неравны. И союзников у тебя нет. Ты понимаешь, что для тебя все будет кончено?»
Да, может закончиться очень плохо, но она все же рискнет. Потому что так у нее есть крошечный, но все-таки шанс. Долгие годы ей казалось, что она катится в пропасть. А неделю назад, взглянув на подброшенную фотографию, она поняла: вот оно, самое дно.
Питер Лоуфорд, зять Кеннеди, которому она ледяным тоном объявила, что намерена созвать пресс- конференцию и разворошить змеиное гнездо в Белом доме, пришел в ужас.
— Ты знаешь, что Джек собирается баллотироваться на второй срок и скандал ему не нужен.
Чего ты хочешь?! — воскликнул он, и в его отчаянии Мэрилин без труда различила наигранные нотки сценической истерики — все-таки можно жениться на сестре президента, можно быть вхожим в самые высокие кабинеты, но актерское прошлое не спрячешь.
— Я хочу, чтобы он мне позвонил. Сам. Лично. Хочу поговорить.
— Но зачем? Тебе мало унижений? Он никогда на тебе не женится!
Мэрилин едва не расхохоталась. Этот лощеный болван ничего не понял.
— В любом случае, передай, что у Джека есть время до полуночи.
