Они не знали. Но у них был телефон... Я позвонила в справочную, и мне сказали: команда из Свердловска в гостинице, адрес такой-то... Я поехала. Эта гостиница стояла прямо на берегу Волги, перед ней парк был большой.
Доехала на автобусе. Подхожу к гостинице — там такие крутящиеся двери. И вдруг он выходит. Я кричу:
— Борька!
Он посмотрел на меня, радостно улыбнулся, подошел, потом говорит:
— Стой. Я сейчас предупрежу ребят, и мы пойдем гулять.
Я очень обрадовалась, что он здоров. Потом, конечно, спросила:
— А зачем была телеграмма, правда было плохо с сердцем?
И тут Боря ответил:
— А иначе ты бы не приехала, к тому же сердце на самом деле болит.
От любви.
И вот мы пошли гулять. И прогуляли всю ночь до утра. Сидели на лавочке, ходили по парку, и не страшно было ни капельки. Он мне сразу сказал:
— Сейчас все, сейчас уже мы точно поженимся.
Я говорю:
— Как это поженимся? У тебя же... роман.
— Да нет, ты что, какой роман, мы были просто вместе на пикнике.
— И все?
— И все, — потом он сказал: — Знаешь, я приеду к твоим родителям, попрошу твоей руки.
Я удивилась:
— Ты так серьезно?
И тут я вдруг поняла сразу, что кроме него ближе никого у меня не было, никогда. Сидим на лавочке, и Борис спрашивает:
— Слушай, а почему мы в институте-то не были вместе?
— Если бы мы в институте были вместе, то уже, наверное, надоели бы друг другу.
— Да нет, этого не должно быть. Сердца наши все время были вместе!
Я говорю: — Но только мы по кусочкам дарили их другим...
Был очень душевный, теплый вечер...
Такое ощущение, что действительно как будто наши сердца и души сплелись вместе. Я даже сама удивилась, и Борис был удивлен, что нам так не хватало друг друга. Всегда. Несмотря ни на что.
Я помню: когда мы только поженились, мне казалось, что так много счастья одному человеку — это просто невозможно.
Было два месяца в моей жизни, когда он просто бежал домой с работы. Ровно в пять часов Борис был дома. Я приходила, и он уже ждал меня. Это так было не похоже на него, потом он всегда пропадал на работе. А в эти два месяца — минуты считал, когда мы увидимся. Вот такой у нас был медовый месяц.
Свадебное платье я привезла из Оренбурга (как и кровать, но это уже потом).
Оно было из бледно-розового крепдешина, короткий рукавчик «фонариком», мелкая-мелкая строчка, на юбке клинья. Иногда его примеряли Лена и Таня, наши дочери. Сшила его знакомая портниха, но фасон я придумала сама. И оно сохранилось до сих пор! Обручальных колец никаких у нас не было, мы же были комсомольцы — какие кольца?! Кольцо я сама себе купила года через три-четыре. Борис кольцо никогда в жизни не носил. Перед свадьбой я решила уволиться с работы, чтобы переехать к Борису в Свердловск, но меня не отпускали. Было правило: каждый молодой специалист должен отработать три года. Взяла отпуск. Мы подали заявление в ЗАГС, и я уехала к его родителям в Березники. Тогда мы впервые близко познакомились.
