— Не твое дело! — оборвала Люся мать. И уже обращаясь ко мне: — Ты изменился. Стал чужим. У тебя кто-то есть?!
— Да! — не выдержал я.
Что тут началось! Гурченко металась по квартире, изрыгая матерные ругательства и в мой адрес, и в адрес той, на кого я ее «променял».
На негнущихся ногах я пошел в прихожую, снял с вешалки куртку. Меня колотило так, что не мог попасть в рукава.
— Останови его! Если он уйдет, ты пропадешь! — взмолилась Леля.
— Замолчи! — отрезала Люся и, оттолкнув меня, с криком «Б...дун!» первой выскочила из подъезда, села в припаркованную рядом машину и на огромной скорости рванула с места.
Метров через пятьдесят затормозила и картинно упала головой на руль. Я, не останавливаясь, прошел мимо — к станции метро. В голове стучало: «Никогда! Никогда! Никогда!»
Поехал не домой, а к Наташе. Все ей рассказал.
— Костя, я больше таких уходов не выдержу...
— Прости!
Вскоре мы стали жить втроем: я, любимая женщина и ее дочка Леночка. В «однушке», которая досталась Наташе после развода с мужем.
Я по-прежнему работал в ресторане пианистом, но теперь только по выходным. Зарплата — курам на смех. От приятелей (тех, кто не отвернулся от меня после расставания с Гурченко) то и дело слышал: «А почему ты не обратишься к Михалкову или Рязанову?
Вы ведь так дружили!» Нет, просить помощи я ни у кого не хотел.
Заняв денег, стал ездить в Арабские Эмираты. В Дубаи селился в приличном отеле, потом шел на оптовый склад, говорил, что нужно: столько-то видеомагнитофонов, столько-то музыкальных центров, столько-то коробок свитеров, спортивных костюмов и колготок. На моих глазах все запаковывалось и отправлялось в аэропорт — к рейсу грузового самолета. В Москве товар развозился по магазинам. Так что не права Людмила Марковна — сам я ничем не торговал. И с ассортиментом — «кастрюлями» и «стульями» — у нее промашка вышла. Неверную информацию поставили народной артистке детективы, которых она наняла, чтобы следить за мной и Наташей.
Не погнушалась поехать в бюро, не пожалела денег.
Мы замечали машины, которые медленно ехали вслед за нами, и сидевших в них пассажиров, которые щелкали затворами фотоаппаратов, видели одетых в неприметно-серенькое ребят, топтавшихся у служебного входа в магазин. Терялись в догадках: кто за нами может следить? Ответ нашли в книге «Люся, стоп!» В ней Гурченко призналась, что для слежки за Костей Купервейсом нанимала частных сыщиков.
Вскоре после поступления бестселлера в продажу мне позвонила знакомая, муж которой был генерал-майором милиции: «Костя, ты новую книгу Гурченко читал? А знаешь, она ведь и к моему супругу обращалась — просила пустить за тобой «хвост» и организовать круглосуточный пост у квартиры, где живешь.
Муж, естественно, отказал. После этого Людмила Марковна прекратила с нашей семьей всякие контакты». Зачем Гурченко понадобилась слежка и «компрометирующие» меня фотографии, до сих пор понять не могу. Ведь рядом с ней уже был другой мужчина. Люся лукавит, когда пишет, что «близко познакомилась» с нынешним мужем спустя два года после «полного и окончательного» расставания со мной. Их отношения завязались еще во время работы над фильмом «Сексказка», где мой «последователь» был продюсером.
Съемки картины пришлись на период моего полугодового возвращения. В Вильнюс Люся уехала одна, пообещав вызвать, если понадоблюсь. Она не звонила. И тогда я поехал сам. Встретили меня более чем холодно, всячески демонстрируя, что мое присутствие нежелательно.
