Стою, а в животе: бум-бум. Младшая Мася «танцует». Наконец обязательства, связывавшие меня с Россией и Украиной, были выполнены. «Макс, не пора ли нам обратно в Лос-Анджелес?» — спросила я.
Мы вновь перелетели океан. Девчонкой я мечтала: узнаю, что у меня будет малыш, лягу под пальмой и ничего не стану делать. С первой беременностью не получилось, а вот вторую я действительно провела под пальмой. Правда, особенно побездельничать не вышло, каждый день приходилось чем-то заниматься. Продолжала учиться, давала интервью, вела свою колонку в журнале, записывала песни, начала работать над второй книгой. Первая — «Искусство соблазнения», которую я писала долгих три года, — уже была в продаже. Во второй решила рассказать о том, что меня больше всего волновало и волнует сейчас: как сохранить любовь, семью?
Почему распадаются союзы людей, еще недавно не представлявших своей жизни друг без друга? Как быть счастливой? Книга уже практически готова.
Младшая Масяня вела себя хорошо, позволяя со всем справляться. Токсикоза не было, только изжога, я не расставалась с бутылкой боржоми. Говорят, изжога — признак того, что у младенца будет много волос на голове. Думала, что у нас родится Алла Борисовна с рыжей копной.
Я поправилась за беременность килограммов на четырнадцать, но это никак не сказалось на моей психике. Если ты зацикливаешься на весе, думаешь, что стала толстая и некрасивая, твой организм за такое отношение к нему отомстит.
Станешь еще толще. А если повторять: я самая очаровательная и привлекательная, самая красивая, у меня нет никаких изъянов — то так и будет. Надо любить себя вне зависимости от того, толстая ты или худая, красивая или не очень. Каждая женщина неповторима, в каждой есть своя изюминка.
Макс постоянно говорил мне комплименты: «Ты такая красивая, такая сексуальная». Я прекрасно понимала, что в «интересном» положении вряд ли выгляжу особенно сексуальной, но его слова делали меня абсолютно счастливой. Это чудесное время омрачила только одна грустная история, разбившая мне сердце...
Мы давно мечтали об английском бульдоге. Нашли заводчика, узнали, что щенки только-только родились и забрать их можно будет спустя восемь недель.
Так обрадовались! Макс улетел в Украину по делам, а меня стали одолевать мрачные мысли. Ну куда нам собаку? Скоро ведь родится малыш. Кроме того, у нас уже есть йорк — Булочка, собачка дочки, ее дружище. Но Макс, вернувшись, как всегда, развеял мои сомнения.
Поехали на ферму. Я была уже во-о-от с таким пузом. Один из щенков нас сразу очаровал. На боку у малыша красовалось пятнышко в виде буквы «М». И мы назвали его Мафик.
Он оказался самым умным и очаровательным щенком в мире. Забот — море, как с маленьким ребенком. Но бульдожка был такой умница! Сразу научился ходить в туалет на улицу. Спал со мной, громко сопя. И просто обожал играть! Шкодный Мафик любил вылакать ананасовый фрэш из бокала, развязывал тесемки у моего купальника, стоило прилечь, как он подкрадывался и облизывал лицо, гонялся с оглушительным лаем за Булкой...
Когда пришло время делать прививку, мы отправились к врачу.
Ветеринар осмотрел Мафика и вдруг говорит: «Ваша собака больна. У нее шумы в сердце».
Мы страшно перепугались. В специальном хирургическом центре для собак, куда нас направили, очередь к врачам была расписана на два месяца вперед. Но я не могла ждать, должна была помочь своему любимцу! Наверное, врачи просто испугались, увидев мой огромный живот и безумные глаза. Во всяком случае, нам пошли навстречу: «Ладно, приезжайте через четыре дня». Мафика обследовали, сделали рентген, ЭКГ. У нашего щенка оказался тяжелый порок сердца.
— Ему осталось максимум несколько месяцев, — заключил врач.
— Ваш пес не может жить в семье. Ему необходимо специальное наблюдение и уход.
— Нет, неправда! Этого не может быть!
Я не хотела верить. Английские бульдоги все так тяжело дышат и хрипят! Ему просто жарко! Максим успокаивал меня, а у самого наворачивались слезы на глаза. С большим трудом взяла себя в руки. Но дальше предстояло самое ужасное. Наш заводчик сказал: «Вы должны привезти его ко мне». Не знаю, как я это выдержала. У меня было ощущение, что отдаю ребенка. Но это нужно было сделать, иначе он умер бы у нас дома. Манюня этого бы не пережила. Глотая слезы, мы повезли Мафика на ферму.
