Его жена закатила такой скандал! Кричала на всю улицу: «Нинка, подлюка! Как тебе не стыдно чужих мужей отбивать!» Мама убежала в ужасе.
Первое время мы жили все вместе: отец в изолированной комнате, а мы с мамой — в проходной. Правда, он повесил на дверь замок. Потом получил однокомнатную квартиру и съехал.
На маму отец был очень обижен, даже не уговаривал подождать с разводом. Долгие годы они не общались. А со мной папа пытался поддерживать отношения. Дарил подарки на день рождения, водил обедать в ресторан. Маме это страшно не нравилось. Она считала, что туда ходят только пьющие мужчины и гулящие женщины. Приличной девочке в ресторане не место.
Как-то приношу вязаный комплект синего цвета:
— Смотри, папа подарил на день рождения — шарф и шапку.
— И это все?
— возмутилась мама. — Только и расщедрился — за целый-то год! Я такое и сама могу связать.
Ей было за меня обидно. Сама она жила только для любимой Таечки. А папа присылал шесть рублей в месяц. Этих нищенских алиментов не хватало даже на оплату музыкальной школы, но мы никогда не обращались к нему за помощью. А он поступал так не от скупости: надеялся, что однажды нам станет невмоготу и тогда мы пожалеем, что его прогнали, и позовем обратно. Но мы с мамой гордые и решений своих не меняем.
И сейчас я не дам себя сломать. Выдержу. Должна же когда-нибудь кончиться эта смута?..
В Киеве творилось что-то невообразимое. Это был пик противостояния слабеющего правительства и набирающей силы оппозиции. Все ждали решения Верховного суда — признают итоги выборов или назначат дополнительный третий тур.
Мы с Игорем сидели в Донецке и чувствовали себя эмигрантами в родной стране. На душе было тяжко. Наши мучители не могли до нас дотянуться, но продолжали писать и звонить.
К кампании травли подключились и некоторые малоизвестные артисты, с пафосом рассказывавшие по радио и телевидению, как Таисия Повалий сломала им жизнь: не давала ходу, загубила талант.
А сама-то — бездарная выскочка, петь не умеет. Сделала карьеру исключительно через постель. Переспала буквально со всей администрацией президента, вот и стала «народной» в тридцать один год.
«Надо лишить ее звания за то, что выступала за Януковича», — захлебывалась злобой на одной из радиостанций молоденькая певичка. Игорь ей позвонил: «Да кто ты такая, чтобы говорить гадости о Тае? Что сделала в своей жизни? Сколько людей собрала на концертах? Сколько альбомов продала? Одумайся, потом самой стыдно будет».
Я его успокаивала: «Не связывайся с ними, пожалей свои нервы», а сама еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Я столько работала, столько билась, чтобы получить хоть какое-то признание, и теперь меня объявляют выскочкой и чуть ли не проституткой!
Нашли гулящую, нечего сказать!
В моей жизни было всего двое мужчин, Володя и Игорь — мои мужья...
С Володей Повалием я познакомилась в колхозе, куда нас, студентов Киевского музыкального училища имени Глиэра, отправляли каждое лето. Мне еще не было семнадцати лет.
Жили мы под Джанкоем, собирали помидоры. Однажды сельчане попросили дать концерт. Мы стали составлять программу.
— Кто петь будет?
— Ну конечно, Тая.
— А аккомпанировать?
— Гитарист Володя Повалий. Он вон в той комнате живет.
Тая, сходи, договорись...
Захожу в эту комнату и не верю глазам. У нас в девичьей спальне — бардак, все вещи в куче. А тут идеальный порядок, постели застелены, вымытый пол блестит. На самого Володю я внимания не обратила, так ошарашила меня эта чистота. А потом оказалось, что он только что вернулся из армии, привык к порядку и «строит» остальных мальчишек.
Мы выступили и подружились. От этого парня веяло какой-то необыкновенной мудростью и спокойной силой. Он учился на третьем курсе, был на шесть лет старше и два года отслужил в Афганистане. Володя рассказывал, как ходил на душманов. Ему повезло: уцелел, даже не был ранен.
Я и не заметила, как влюбилась — впервые в жизни.
До этого мальчишек вообще не замечала. У меня была цель: выучиться на певицу — все остальное значения не имело. О какой любви могла идти речь? Я была еще маленькой и дала маме слово хорошо себя вести. Воспитывала она меня строго: «Никаких гулянок, обжиманий и поцелуйчиков. У ребят только одно на уме. А что потом? Поматросят и бросят. Замуж надо выходить девочкой. Один раз на всю жизнь».
Мы с мамой все распланировали: сначала училище, потом консерватория, карьера, а там можно подумать и о браке. Но я встретила Володю и в душе что-то дрогнуло.
Я ему тоже была небезразлична. Он стал ко мне заходить. Моей подруге, взрослой женщине с ребенком (они с мужем в общежитии занимали отдельную комнату), Володя сразу понравился, и у нас сложилась компания: они и мы.
