Подписи не было, но я как-то сразу догадалась, кто этот таинственный даритель.
Конечно, я уже тогда могла бы понять, что все это он делает не просто так. Но у Валерия Сергеевича репутация добрейшего человека. Все знают, что он помогает любому, кто попросит. О том, что я живу очень скромно, Золотухин, конечно, знал. Ну, думаю, решил человек помочь, спасибо ему за это. Вообще-то я девушка независимая, кому другому эти триста рублей могла бы и в лицо бросить. Но тут все было настолько деликатно, что я решила: вот пойду и вправду куплю гитару!
Месяца через два Золотухин спрашивает: «Ну что, долг будете отрабатывать? Есть концерт в Подмосковье».
Я старалась изо всех сил и вроде бы понравилась публике.
Но вместе с тем понимала, что мы, молодые, ему на этих концертах совершенно не нужны. Ну разве что заполнить паузу, пока он отдыхает. Валерий Сергеевич просто дает мне возможность немного подзаработать.
Чем чаще он брал меня в свои концерты, тем лучше я его узнавала и тем больше уважала. За два года нашего знакомства я поняла, что Золотухин — гений человеческих отношений. Он умеет бесконфликтно выйти из любой ситуации. Если у кого-то в театре возникала проблема, тот сначала шел советоваться к Валерию Сергеевичу, а потом уже начинал что-то делать.
Общаться с таким человеком — счастье. С ним мне было тепло и спокойно. Но совершенно не тянуло как к мужчине.
А потом вдруг словно переключили какой-то тумблер. Все перевернулось с ног на голову за несколько дней. Часть труппы вместе с Золотухиным уехала на гастроли в Германию. На второй день я почувствовала, что на душе как-то пусто... И чем дальше, тем больше.
Злилась, потому что не понимала причины своего состояния. У меня всегда все разложено по полочкам, в том числе и эмоции. Я села, подумала и поняла, что мне не хватает Золотухина! Его дерганья за волосы, приглашений попить кофе. Его умных, внимательных глаз, неторопливого разговора...
Это открытие меня ошеломило. «Что же теперь будет? Ведь Золотухин намного старше, он знаменитость. И он женат… А раз так, то ничего у нас не получится: не гожусь я в любовницы», — говорила себе, но ничего не могла с собой поделать. Я перестала есть, спать, у меня все валилось из рук.
В какой-то момент даже подумала: если это и есть любовь, то зачем она мне нужна? Не было никогда и не надо!
Наверное, я бы так не мучилась, если бы было с кем поговорить. Но подруг я не завела, а вывалить все на маму казалось немыслимым. Одно дело, когда дочка влюбляется в молодого, симпатичного, успешного. Но у меня-то пожилой, не красавец, да еще женатый!
Когда Золотухин вернулся с гастролей, я стала его избегать. Ходила по театру и растравляла себя: ничего у нас с ним не будет. Вспоминала, как он вроде бы в шутку говорил, что любит меня, а я улыбалась… Сейчас, если б сказал, мне было бы не до улыбок.
И еще одно мучило: мне казалось, что хоть я Золотухину явно нравлюсь, для него это так — развлечение.
Мало ли у него в театре было романов? Подумаешь, еще одна...
Мне представлялось, что я очень хорошо скрываю свои чувства и если что — смогу держать себя в руках. Но Золотухин читал меня как открытую книгу. И однажды пришел объясниться. Я слушала его и думала: «Он прав. У меня нет выбора. Кто-то наверху все уже решил. Я его люблю. И с этим ничего нельзя поделать».
Когда я это внутренне приняла, мне стало немного легче. Но ненадолго. Переживания начались почти сразу.
Вся эта ситуация меня ужасала. А Валерий Сергеевич как будто не видел в ней ничего особенного. Не афишировал наши отношения, но и не скрывал.
Мои родители к тому времени переехали в Москву, я жила с ними, и мама недоумевала, почему это артист Золотухин начал к нам захаживать. Придет иной раз выпивши, ляжет на диван и спит до утра. Утром встанет, уйдет...
— Ира, почему он опять здесь?
— Мам, ну спит человек, что я могла сделать? Не выставлять же было его в таком состоянии на улицу.
Но потом она начала догадываться и приперла меня к стенке:
— Что у вас за отношения?
— У нас роман, — говорю. И вижу, как мама бледнеет.
— Господи, ужас какой! Что люди скажут...
— Мам, никто не знает.
Но буквально через несколько дней одна желтая газета напечатала статью под названием «Осенний марафон Валерия Золотухина». Мол, юная хищница захомутала народного артиста. Это была гадкая ложь, но очень похожая на правду. Ведь со стороны ситуация выглядела именно так. Поэтому ни оправдаться, ни объяснить что-то я не могла. Да и не хотела. Но одно дело — чужие люди. И совсем другое — семья, родители.
Мама в слезах, папа мрачно молчал. Из Алма-Аты позвонила бабушка: «Как вы могли такое допустить?!»
Я не знала, что мне им говорить, как успокоить. Сама места себе не находила. Золотухин сказал: «Мы публичные люди. О нас все время что-нибудь пишут. Учись не обращать внимания на такие вещи».
Но у меня не получалось.
